не упасть, да и я одной рукой придерживала девочку за спину, в то время как другая активировала стеклянный флакон с едким дымом. Швырнув этот «подарочек» в сторону некроманта, я снова увернулась от шара и, резко сменив направление, впечаталась в еще одного живого персонажа на мертвом кладбище, едва не сбив его с ног. Впрочем, нет, это скорее я чуть не упала, больно ударившись плечом и рукой, которую выставила в попытке защитить малышку от столкновения. Бьерн же, который по комплекции вполне мог конкурировать с Акилларом, лишь недовольно поморщился.
— Далеко собралась? — спросил желтоглазый, разглядывая запыхавшуюся меня, и довольно грубо приказал: — Ребенка отдала! Быстро!
А «лисичка», подняв голову, посмотрела на меня, потом на модифицированного и… снова зарычала. Не знаю, чем бы закончился наш короткий диалог, но вовремя вернувшееся заклинание, от которого я привычно уклонилась, врезалось в широкую грудь шагнувшего к нам бьерна и… взорвалось ослепительными искрами, от фейерверка которых я удирала с еще большим рвением, чем от шара. Громкий вопль мужчины, переходящий в болезненный стон, был хорошим стимулом для открытия второго дыхания.
Проклятое кладбище! И что, мне теперь так и носиться по нему, пока не рухну, как загнанная лошадь?!
Надежда на сонные чары разбилась о защитную магию некроманта, о чем свидетельствовала его наглая ухмылка и очередной смертоносный клубок, парящий над раскрытой ладонью. Впервые за последние дни я пожалела, что мой противник — не бьерн. Охотник был сильным, умелым и решительно настроенным человеком, за плечами которого наверняка стоял опыт многих сражений с нежитью. Что ему какая-то ведьма с ребенком на руках?
Он поймал меня в магическую ловушку, которую успел поставить, пока я скакала по погосту. А может, и раньше, откуда мне знать, чем занимался этот колдун на кладбище до нашего знакомства? Попалась я неожиданно и красиво и, не окажись дичью, непременно бы восхитилась мастерством ловца. Сейчас же лишь стиснула кулак свободной руки от бессильной злости, понимая, что не могу сдвинуться с места, потому что ноги будто приросли к земле. Прекрасно понимая, что «птичке» не вырваться из «клетки», некромант неспешной походкой двинулся к нам, продолжая самодовольно улыбаться.
— Ариэль, беги! — шепнула малышке, желая спасти хотя бы ее, но острые коготки «лисички» лишь сильнее вцепились в мою куртку. — Надо, Ари!
— Нет!
— Ари!
— Тс-с-с, — зашипела бьерна, призывая меня замолчать. — Не мешай.
Я с удивлением посмотрела на лисью голову с подрагивающими от напряжения ушками, потом на мага, который был всего в нескольких шагах от нас, и вдруг заметила, как трава вокруг начинает стремительно увядать, скукоживаться и рассыпаться пеплом. Некромант тоже это увидел, замер, скривился, усиливая свои защитные чары, и выплюнул, с ненавистью посмотрев на малышку:
— Мерзкое уродливое чудовище! — А потом он швырнул в нас магический шар, и все, что я смогла, — это повернуться, прикрывая собой Ариэллу, и попытаться уклониться от заклинания, которое… так до меня и не долетело. Секунда в ожидании смерти тянулась мучительно долго, мгновение перед жуткой болью казалось бесконечным. И осознание, что ничего не случилось, пришло далеко не сразу. Какое-то время я еще стояла, крепко обнимая девочку, и боялась открыть зажмуренные глаза. А потом услышала звук падающего тела и настороженный шепоток возле самого уха:
— Что там, Аня?
Я медленно повернулась, морально готовясь к чему угодно: от нападения еще одного трупоеда до повторения охотником судьбы растений, которые, судя по всему, уничтожило маленькое пушистое чадо, сидящее на моих руках. Еще одна одаренная бьерна на мою бедную голову! И дар такой, что лучше б его и не было. Хотя если это он сохранил нам жизнь — беру свои слова обратно. Но то, что предстало моим глазам, заставило содрогнуться, невзирая на подготовку.
Некромант лежал на земле, причем рука его находилась на границе обращенной в прах травы и, как это ни ужасно, повторяла ее судьбу. Кисть, торчащая из рукава, сжималась, словно подвергаясь ускоренной мумификации, пальцы скрючивались, истончались… жуть! Но напугало меня другое: над распростертым по земле магом нависал скелет в черных лохмотьях, череп которого был покрыт свежей мышечной массой, а глаза полны непроглядной тьмы. В первый момент мне показалось, что Граф целует обездвиженного его чарами мужчину (ну или делает ему искусственное дыхание), однако стоило иссохшей ладони дернуться в предсмертных конвульсиях, как меня озарило: лич выпил его душу!
Прижимая к себе «лисичку», чтобы ребенок, не приведи боги, не увидел происходящее, я смотрела широко раскрытыми глазами на жуткого мертвеца, а он, подняв голову, уставился на меня. Контакт длился несколько долгих секунд, показавшихся мне вечностью. И надо было бы вспомнить о ментальных талантах лича, но я продолжала завороженно смотреть на красное лицо, с которого будто содрали кожу, и с лица этого на меня взирала сама тьма.
Мысль, что я немедленно должна отвернуться, оставаться на месте, но не поворачиваться обратно, пока не разрешат, напоминала приказ. И только выполнив его, я поняла, что это он и был. Никакая защитная сеть из моего арсенала не могла остановить телепатический посыл, полученный от древнего мага, волей случая ставшего моим союзником. От него не убежать, его не убить… что ж, значит, придется ему довериться, успокаивая себя тем, что если бы Граф хотел, то давно уже меня убил и высосал душу, а не собирал бы урожай земляных червей и не защищал бедовую ведьму от живых и мертвых уродов.
— Что там? — снова спросила бьерна, начав нетерпеливо ерзать и пытаться вывернуться из моих объятий, чтобы оглядеться. — Я его убила? — пробормотала малышка, всхлипнув. Вряд ли от жалости к нашему преследователю, скорее, это было просто нервное.
