Я снял с винтовки оптический прицел и протянул Фицрою.
— Погляди и будем собираться обратно.
Он поглядел в полном восторге, указал в сторону замка пальцем.
— А вон ту башенку., не собьешь?
Я подумал, плечо уже ноет, но сказал с победной злостью:
— Ты прав, надо показать Что-то еще…
На этот раз стрелял разрывными и видел, как после каждого попадания в камне образовывается глубокая дыра. Всего шесть выстрелов, и башня беззвучно начала опускаться, середина рассыпалась, а вся верхушка рухнула на замок, проломив крышу.
— Все, — сказал я с некоторым раскаянием, как мне показалось, но прислушался и никакого раскаяния не уловил, — хватит на сегодня. Возвращаемся.
Проснулся я от негромкого грохота, открыл глаза, это молоденькая служанка, повернувшись ко мне сочным задом, четко разделенным на две подушки, сваливает с рук кучу поленьев возле камина.
Я пробормотал:
— Ты чего… зачем камин… в спальне тепло…
Она живо обернулась, свеженькая, круглолицая, с игривыми глазами и низким вырезом платья.
— Ой, вы уже проснулись?… Так положено, нам всегда говорили, что у камина всегда должны быть березовые дрова и береста для растопки…
Я сел, протирая кулаками глаза, посмотрел на окно, утро миновало давно, сплю я неплохо, неплохо…
— Ладно, — сказал я, — давай ченить на стол, есть Что-то восхотелось. Даже возжелалось. Даже не знаю почему, день всего как не ел… Или ел? Фицрой где?
— Это молодой господин? — переспросила она и хихикнула. — Он такой веселый, такой веселый!.. Поискать?
— Поищи, — ответил я. — Только у него не задерживайся, несмотря на.
Я заканчивал завтрак, когда прибыл Фицрой, как всегда в приподнятом настроении, словно уже успел всучить кому-то зуб дракона, обыграть в кости и поменять медную монету на золотую.
— Ну и спишь, — сказал он вместо приветствия, буд то коней продал. Что жрешь с таким аппетитом?
— Присоединяйся, — предложил я.
Он всмотрелся, поморщился.
— Меня кормят лучше. Нет уж, нет уж… Поедешь на встречу?
— Наверное, — ответил я недобрым голосом, — он Уже ждет. Ты похозяйствуй пока здесь, чтоб замок не украли. Я быстро. Простая челночная операция. Встречусь с Риппером и сразу же обратно.
— А если заартачится?
Я вскинул брови в изумлении.
— После того, что мы устроили в его замке?
— Ты устроил, — уточнил Фицрой ревниво. — Я только завидовал. Хорошо, а я пока перепроверю твои запасы вина в погребе.
— Еще не проверил?
— Я же сказал «перепроверю», — напомнил он. — А то с первого раза не запомнил, что в каком бочонке. Надо свои знаки поставить, а то у Гурлея были какие-то слишком свои личные.
— Выбери лучшее, — сказал я. — Про остальные забудь.
Он посмотрел на меня внимательно, торжествующая улыбка начала раздвигать губы, показывая белые красивые зубы.
— Это мне нравится, — сообщил он. — Вижу, надолго не застрянем. Остальное вино и начинать не стоит…
— Сплюнь, — велел я. — Я ж сказал, пускаем корни вглыбь и вширь! Пока все не выпьем, с места не сдвинемся.
— Понял, — ответил он и повернулся, — все, пошел пить.
В сторонке медленно проплывает поместье герцога, мелькнула мысль заглянуть по дороге, сердце сладко дернулось при одной мысли о герцогине, Что-то в самом деле на нее запал, от жалости до сердечной привязанности один шаг…
— Вперед-вперед, — сказал я коню, тот будто подслушал мои мысли и начал замедлять бег, готовый свернуть в поместье герцога, где вкусно покормят, почешут и нальют ключевой воды. — Первым делом работа, а женщины потом…
Землю герцога проскочил быстро, еще раз отметив, что для герцога территория в самом деле маловата, титул все-таки обязывает, впереди речушка, куры ее переходят вброд, но для тяжело груженных телег сооружен прочный мост, деревянный, узкий, но все-таки мост…
На той стороне, видно издали, уже земля глерда Риппера, на берегу в отдалении группа всадников расположилась на отдых. И хотя не видно расстеленной скатерти и бурдюка с вином, но сердце мое радостно екнуло, какой же я молодец!
