Тяжелая пуля ударила в плечо, и Брейн едва не свалился, однако рядом оказался Ляминен и длинной очередью снес двух показавшихся пехотинцев. Потом отстрелил туда гранату и, схватив бесчувственного Ольсена за вторую ногу, помог волочь к броневику – им оставалось совсем немного.
– Все на месте? – спросил Мози.
– Теперь все, – выдохнул Брейн, отпуская Ольсена, которого из отсека подхватили Харви и Леон.
– Давай, Франтишек!
Водитель дал полную тягу, и броневик рванулся вперед, а следом, очнувшись от ремонта, бросился вдогонку тяжелый грузовик.
На новых колесах он бежал куда ровнее, и его уже не бросало на мокром грунте.
Брейн сбросил шлем и взял из резерва другой – еще не подогнанный, но с нормальным прозрачным бронекварцем.
– Что с ним? – спросил он у Ляминена, который колдовал над Ольсеном, вводя иглу противошокового средства через специальное дренажное отверстие на рукаве.
– Живой вроде. Датчики показывают жизнедеятельность и все такое… Оставим его на полу?
– Пусть лежит, на тот случай если сильно поломан, – сказал Брейн.
Минут пять они мчались через джунгли, не слыша тяжелого молота крупнокалиберных мин, однако внимание противника к конвою не ослабло, ведь на кону был контейнер дорогостоящего концентрата.
– Вижу крупные силы противника! – сообщил Юган.
– А сколько у тебя снарядов?
– Две сотни. Но даже если бы был полный комплект, против такой силищи нам не устоять, лейтенант!
Брейн скосил глаза на индивидуальный экран и понял, о чем говорил Юган. От холмов им наперерез двигалась целая армия порционов – не менее сотни. Они шли с запасом времени, гарантированно пересекая район прохождения конвоя.
– Франтишек, мы можем ускориться? – спросил лейтенант.
– Мы можем ускориться и проскочить, но платформа такой скачки не выдержит! Завалится – и все дела!..
– Мози, может, ну ее на хрен, эту премию, своя шкура дороже! – предложил Леон, который, похоже, был ранен в руку.
– Если попытаемся оторваться от платформы, они нас накроют массированным огнем, – сказал Брейн. – Им очень нужен груз, поэтому они нас пока не шибко обрабатывают.
– А на кой этим дикарям гранулы? – спросил Ляминен.
– Глядя на эту армаду шагающих машин, ты все еще думаешь, что мы воюем с дикарями?
– Я уже не знаю, что думать.
– Я согласен с Томасом, – сказал лейтенант. – Будем держаться возле контейнера, иначе нам никак не проскочить.
35
Это движение навстречу неизбежному было похоже на осознанное самоубийство. Панорама дрона рисовала все более отчетливую картину невозможности прохода через плотные порядки противника.
– Давай правее, Франтишек! – крикнул лейтенант в очередной раз, когда стало понятно, что вновь скорректированный курс противник все равно перекроет.
– Нельзя еще правее, мы тогда поедем к реке, а там болото – сядем, и с концами!
Брейн смотрел на индивидуальный экран, где среди молодых зарослей скакали, казалось, возникавшие из ниоткуда порционы и приземистые броневики-чебурашки с пехотой, и вспоминал разговор с Вильямсом – похоже, они действительно поднимались из каких-то подземных пустот, и сколько их там еще, оставалось загадкой.
С расстояния метров в пятьсот роботы открыли заградительный огонь, и перед броневиком стали вздыматься столбы земли и черной грязи, которую мощные заряды вышибали при слишком глубоком подрыве.
– Юган, что там твое окошко, оно еще на месте? – спросил Брейн.
– Да!
– Мози, пора испробовать эту штуку!
– О, а я про нее забыл! Давай, Юган, что там у тебя – карта?
– Карта, лейтенант!
– Находи точку – центральную точку видимой группировки и подтверждай все запросы, посмотрим, как это сработает!
