объяснить. Трое Возвышенных отчетливо видели ее в своих умах – поэтому могли говорить о ней иносказательно. Но как раскрыть ее в образах нашего мира, я не представляю. Она может быть более-менее растолкована разве что на языке Ветхой Земли.
– Вы можете говорить языком Ветхой Земли, – сказала Юка. – Если мы не поймем, виноваты будем мы сами.
Адонис усмехнулся и покачал головой – словно с ним говорили неразумные дети, даже не понимающие всего абсурда своей просьбы. Потом он надолго задумался.
– Сейчас, – сказал он наконец. – Я кое-что принесу.
Он встал со своего места и, прихватив наш подарок, исчез за оранжевым занавесом, разделявшим гостиную надвое. Через пару минут он вернулся. Сперва я решил, что Адонис несет наш дар назад – но в руках у него было другое устройство с Ветхой Земли, похожего размера и формы. Это был вычислитель необычного вида – кроме экрана и клавиатуры, у него имелась еще блестящая черная панель сверху.
– Вы помните опыт, когда мои ребята гробили свое здоровье ради вашей забавы? – спросил он.
Я хотел возразить, но поймал взгляд Юки.
– Помним.
– Что именно вы запомнили?
– Безблагодатность, – ответил я. – И еще «Хад» и «Цоф».
– Можно сказать и так, – хмыкнул Адонис. – Хотя правильнее выговаривать «ха-ад» и «соф-т». Скажу по секрету, что вы у меня не единственный источник контрабанды с Ветхой Земли. У Железной Бездны есть и другие каналы. Обычно их техника не работает у нас из-за отсутствия энергии нужного формата. Но этот прибор, – он постучал по черной панели, – уникален. Он заряжается прямо от света. Поэтому на нем можно воспроизвести безблагодатную работу земных вычислителей.
– Это не опасно? – спросил я.
– Нет, пока все остается в монастырских стенах.
– Я имею в виду, мы не попадем под лучи Абсолюта, как эти монахи?
Адонис нажал кнопку на вычислителе.
– Очень стоило бы провести вас через такое переживание, – сказал он. – Но с вами ничего не случится – вы не проецируете сознание за пределы тела, а смотрите человеческими глазами. От жесткого Абсолюта вас защищают, как выражались христиане, телесные покровы… Глядите внимательно. Я сделал этот короткий фильм сам.
На экране появилось изображение – сидящий на жердочке попугай. Картинка была совсем примитивной: она состояла из зеленых ломаных линий на черном фоне. Адонис прикоснулся к клавиатуре – и попугай кивнул несколько раз головой, словно стараясь ударить себя клювом в грудь. Потом он повернулся и закивал в другую сторону – а затем резко взлетел с жердочки, махнул совершенно неубедительными крыльями и исчез за краем экрана.
– Я думаю, – сказал Адонис, – моя демонстрация не произвела на вас впечатления. Вы можете увидеть на своих умофонах куда более занимательные анимации, возникающие по благоволению Ангелов. Однако особенность этого попугая, – он ткнул пальцем в зеленую жердочку на экране, – в том, что он по своей природе полностью безблагодатен. Чтобы создать его, мне пришлось овладеть тем, что Алекс назвал словом «Цоф». Это важнейшее из искусств Ветхой Земли. Я изучал его всю жизнь, стремясь понять, с какими опасностями может столкнуться Идиллиум, и до сих пор нахожусь на низших ступенях постижения. Но кое-что я все же умею… Посмотрите, как выглядят заклинания «Цоф», порождающие этого попугая.
Он склонился над вычислителем, и я увидел на экране ровные белые строчки на черном фоне. Это были слова и цифры, кое-где соединенные между собой знаком равенства – много скобок, звездочек и значков, похожих на косую тюремную решетку. Несколько строк подряд начиналось с «if».
Никакого внятного мне смысла в этих письменах не было.
– Теперь будет проще понять дальнейшее, – продолжал Адонис, стуча по клавишам. – Вот другая картинка… Ее сделал уже не я. Ее создали на Ветхой Земле, и она, конечно, сложнее. Но ее вызывают к бытию очень похожие заклинания. Практически такие же.
Я увидел на экране каменную пещеру, освещенную редкими факелами. Она выглядела весьма реалистично – видны были даже дрожащие тени от выступов камня. Нажимая на клавиши и поворачивая торчащий из вычислителя шарик, Адонис заставил пещеру двигаться на нас – как если бы мы шли по ней. В ней стали появляться ответвления и развилки.
– Запомните какой-нибудь элемент на стене, – сказал он. – Вот, например, эту метку…
И он показал на пятно краски, похожее на синюю букву «V». Нырнув в каменный аппендикс, мы некоторое время перемещались по узким проходам – а потом вышли с другой стороны к той же самой метке. Это точно была она: я помнил, как выглядела скала вокруг.
– Видите? – спросил Адонис. – Мы вернулись. Теперь попробуем понять, что произошло. Мы сделали крюк по пещере и возвратились на прежнее место. Это означает, что вся пещера где-то есть, верно?
Юка кивнула.
– Где она по-твоему?
Юка задумалась.
