Заставив разомлевшую от непривычной еды да ещё и после нагрузки Эль раскрыть очередную стену из кустов, я едва не споткнулся. За несколько часов, пока я кружил по долинке вдоль и поперёк, до меня начало доходить, что «милый садик» имеет чёткую, смутно-логичную планировку, больше подходящую какому-нибудь форпосту, чем месту для отдыха. Просто если для людей интуитивно были понятны заклинания-картинки, то для эльфов — язык растений. Кусты, деревья, лужайки — всё это было аналогом шкафов, кладовых и складов с чёткой иерархией хранения. Частью склады были самообновляемые, для продуктов и иных вещей, большинство из которых я не опознал, кроме стрел, в прямом смысле растущих на орешнике, идентичные изгибы стволов которого просто кричали о военной стандартизации для луков. Наверное, поискав, можно было и тетивы найти или ещё что интересное на свою голову, вроде нейропаралитических игл. Густая стена кустов с ярко-красными цветами привлекла моё внимание своей бесполезностью в практическом плане — ни плодов, ни ягод, как на других растениях, видно не было. Правда, подойдя ближе, я уловил смутно знакомый запах: из соцветий по каплям стекала… наркозная мазь, какую я уже видел на «кормлении бонсаев»! «Аптечка или пыточная, что ли?» — ещё подумал я и опять применил эльфийку по назначению… И едва не споткнулся на ровном месте. Потому что в специальных углублениях, вырезанных в скале за кустами, лежали знакомые «плоды», получающиеся из разумных существ после прорастания в них эльфийской фитоинженерии. И там же лежали знакомо выглядящие скальпели, пилы для костей (каменные!) и сверло для трепанации черепной коробки. Чтобы сопоставить одно, другое и третье, мне потребовалось меньше минуты: вот и ответ, как эльфы научились решать проблемы своей почти не работающей регенерации. Донорство.
А вот и контейнеры с готовыми для пересадки тканями — почти классические эрэпгешные «зелья здоровья». Мозаика сложилась: в вопросе, зачем эльфам строить Башню и систему растительной накачки энергией, появился резонный, всё объясняющий ответ. Ничего личного, только бизнес. Говорят, у нас на Земле точно так же центральноафриканские банды и племена за героин продают своих «подданных» на органы, и всё это чуть ли не централизованно, под эгидой МККК[2]. Только здесь вместо наркотиков — магия, я бы даже сказал, это гуманно и цивилизованно: никого не травят, пленников перерабатывают из тех, что «бедуины» бы и так убили. Чёрт. Чёрт-чёрт-чёрт! Ну и гнусь же всё-таки! Хотя гнусь или нет, но, кажется, я только что нашёл ответ, что мне делать с эльфийкой, который я оттягивал как мог: протащить по скалам — я сомневался в своей способности, а бросить — лично, сознательно — того, кому своим спасением обязан… Я не Святослав! И может, у меня только что появилась возможность, так сказать, отдать долг. Главное — не пороть горячку, найти дерево, делающее жидкое мыло, которым пользовались все в Башне, и вспомнить всё про анатомию и операции, что я знаю. Ох, очень надеюсь, что эта штука не только сама забирает ткани донора, но и сама способна их имплантировать. Звучит фантастично? После увиденного — скорее логично. Да и есть ли у меня выбор? И главное, будет ли такой шанс у Эль? Ведь неспроста же она оказалась в Башне, верно? Скорее всего, рациональные (в чём я уже убедился) остроухие любители зелени сами придумали такой удобный и замысловатый способ казни для провинившихся чем-то сородичей: отсюда и редкость переходников, которых, согласно заученной наизусть книге «Правил…», никак не достать.
Ну, Эль, надеюсь, тебе повезёт. И мне. И кажется, тут придётся задержаться…
32
— Арк. — Неслышно подошедшая со спины Эль ткнула пальцем в сторону горящего костра, с которым я возился.
— Вспомнила ещё одно слово?
Повернувшись вполоборота, я полюбовался отблесками пламени, играющими на её лице. Днём мне вдруг подумалось, что открытого огня я не видел уже больше года, даже во время штурма Башни не повезло — дым был, а огня не было. Кроме того, фрукты и «овощи» с деревьев уже порядком осточертели: пусть полезные, пусть богаты белком и содержат нужные витамины и всё такое, а при жевании ещё и очищают зубную эмаль и укрепляют дёсны… Хоть поджарю или сварю, если придумаю в чём.
— Да. — Девушка отрывисто кивнула. Каждый заимствованный у меня жест она воспроизводила по-своему, и потому казалось, что движение не сочетается с её остальной моторикой — плавной ходьбой и грациозными движениями эльфийка производила скорее впечатление кошки, чем человека. — Два слова, смысл схожий: враг-что-убивает-эльфов. Орк — враг, крадущийся по лесу, арк — враг, поедающий лес. Огонь-горящий-на-дереве — это арк.
— Эльфийский — очень интересный и ёмкий язык, — улыбнулся я и заметил у эльфийки в руках несколько сорняков, один в один сурепка, обожающая расти на грядках у матери на даче вместо того, что там посадили. — Что ты принесла? Нашла что-то новое? Приправа?
— Нет, это… пустое растение. То-что-вырастает-на-месте-где-нет-леса.
— Пустое?
— Пустое место. Бессильное. Силы нет, не получает от Солнца. Просто растёт. — Девушка замерла, задумавшись, явно просеивая ворох образов из ассоциативной памяти, и опять кивнула: — Такие везде вне лесов. Не слышат моего голоса. Я не я удивлена была… давно.
Процесс восстановления мышления у увечной эльфийки я подробно наблюдал с самого начала. Записать опять же было не на чем, но, поскольку
