Спать.
Спать.
Спать.
СПАТЬ.
СПААААААААТЬ….
Вскоре он открыл замечательный способ дать глазам отдохнуть. Нужно было лишь поочередно опускать веки. Пока один глаз отдыхает, второй работает…. Потом они меняются.
Стало чуть легче.
Мутное марево боли и жары захлестнуло сознание. От температуры, губы потрескались, превратившись в кровавую сеточку.
Кто он? Что происходит?
Марат вертел в руках кусок плоти. В голове царила пустота, словно там, в гнездо для предохранителя кто-то сунул отвертку, вызвав бесконечное электрическое замыкание.
Мясо…. Сырое, теплое мясо.
Мучительная судорога свела живот. Вынырнув из боли и сонливости, Марат увидел на дне ванны что-то красное, мягкое, покрытое россыпью белых точек по которым ползали мухи.
Из нутра, к горлу, ринулась горькая волна. Марат согнулся, выплеснув рвоту на пол. В голове тревожно просигналило: следи за Кошечкой!
За кем?
Марат оплескал лицо холодной водой. Вместо глаз, в зеркале отразились две слезящиеся сливы над раздувшимися щеками.
Помнить про мясо!
Марат уставился вниз. Показалось, что мгновением раньше, плоти было меньше.
Что-то внутри согласилось и предостерегло. Не отворачивайся, только не отворачивайся от жены!
Жены? Разве у человека без воспоминаний может быть жена?
Фотовспышками, в памяти промелькнули образы фена, молотка и кровавой дыры на чужом лице. В висках выстрелило. Марат со стоном попытался обхватить голову, но, промазал, скрестив руки перед лицом. Еще раз – и вновь. Конечности своевольно игнорировали мозговые импульсы.
Чье это мясо и почему он в крови? Боль в животе не позволяла размышлять.
Убийцаааааа! - В голове взвыл знакомый женский голос но, Марат не смог его опознать.
Мяса стало еще больше, и это тревожило.
Вдруг он увидел Кошечку. Она стояла на пороге, словно вампир. Тело, слепленное из кусков, держалось на честном слове - малейшее движение, и сотни ломтей с хлюпаньем рухнут на кафель.
Марат все еще не узнавал, но почувствовал, как самопроизвольно на штанах появилось теплое пятно. Оно было красным (привет отбитым почкам).
Жена улыбалась кривой, разорванной улыбкой. Чтобы смотреть, у нее имелся один-единственный глаз. Второй, вместе с внушительной половиной лица, валялся в ванне. Внутри глазницы что-то влажно пульсировало.
Марат вспомнил и закричал. Звук вышел тусклым и хриплым, как стон туберкулезника.
Как она явилась сюда?
Из трещин между кусками, сочилась до боли знакомая, студенистая кровь. Марат почувствовал металлический привкус на языке. Кошечка странным образом, примагничивала взгляд мужа.
Что она хочет? Что?
И вдруг он понял. В ванной, прямо из воздуха протаивали мясные ломти. От них шел парок, словно от свежей телятины.
Кошечка отвлекала его внимание. И она добилась своего.
Сука!
Палухин силой заставил себя отвернуться. Глазные яблоки едва не разорвались от боли. Смотри на мясо! Смотри на мясо, а не на нее….
Правило четвертое – есть и не задумываться.
Марат глотал огромные, скользкие куски, набивая себя плотью, словно подушку перьями.
Ни в коем случае не поворачиваться.
Она все еще стояла там. Боковым зрением, Палухин уловил тучный, капающий кровью силуэт.
Кошечка злилась. Жутко злилась из-за того, что не удалось наполнить ванну до краев. Марат почти физически чувствовал, как излучали ненависть мысли в ее голове.
