моей каюты-камеры, пилот же был в рубке, закрытый бронестворкой. Попшикав около входа, оставив мокрое пятно на стене, я направился на корму.
Если бы искин был работоспособен, я бы не смог так спокойно ходить по кораблю, но тому до конца остались считаные мгновения, поэтому действовал я хладнокровно, благо двери передо мной открывались сразу, при касании соответствующего сенсора на стене.
Прокравшись на корму, я выглянул в коридор, он тянулся метров на двадцать, и стал потихоньку пшикать аэрозолем, чтобы облако стало расплываться по нему в сторону дальних комнат, где слышались азартные крики и мелькали охотники в десантных комбезах.
Долго ждать не пришлось, буквально через минуту вышедший в коридор здоровенный охотник с лысой головой вдруг наклонился, зашатался и рухнул. Рядом упал второй. Сонный газ для меня был безвреден, но охотников гарантированно отключило на полчаса. Вырубило бы на три, но аптечки комбезов уже наверняка начали свою работу.
Прислушавшись, я убедился, что шума нет, поэтому, вскочив, стал красться по коридору к лежавшим охотникам. На виду было трое, но сколько их в действительности, я не имел представления. Оказалось, вместе с капитаном и его помощником Ингаром восемь человек. Туда же я включил пилота и девку. Думаю, все тут.
Короче, в шести технических помещениях, два из них были переделаны в камеры для перевозки дорогих рабов вроде меня, лежало шестеро мужчин. Все без сознания. У капитана активировался его навороченный комбез, отчего он дышал внутренним воздухом, но это не имело значения. Он, как и все, был в отключке.
Дальше нужно действовать быстро. Все охотники были разоружены, лишены своих комбезов и пристёгнуты к специальным скобам в одной из пустых комнат их же наручниками, что я снял с их поясов. Только капитана я утащил в другую комнату. Всё вооружение и форму я побросал в соседнем помещении. Это ещё не всё, мало ли, они выберутся, поэтому я настроил бластер капитана на малую работу и приварил дверь в двух местах к косяку. Теперь сами они оттуда не выберутся, даже если расстегнут наручники, когда придут в себя.
Я ввёл в капитана антидот и, когда тот начал приходить в себя, сунул ему в рот одну из капсул, содержавших в себе препарат сыворотки правды. Но побуйнее, чем обычно применяются. После этого препарата человек превращается в растение, но на капитана мне было плевать. Тот понял, что в рот ему что-то попало и выплюнул остатки капсулы, но было поздно, она лопнула у него во рту и препарат начал впитываться в слизистую. Его мог бы спасти тот древний реаниматор, что стоял в медбоксе рядом с двумя лечебными капсулами, но, естественно, тащить туда капитана я не собирался, мне нужны были коды доступа к корабельному искину.
А тому действительно осталось недолго, но не до смерти от вирусов, а до конца борьбы. Ведь главное предназначение этих вирусов – перегрузка корабельных искинов, чтобы они не могли выполнять основные функции, дезориентируя их, ложно показывая захваты корабельных систем для создания паники. Но эти вирусы недолговечны, вот и требовалось поспешить.
– Похоже, уже подействовало, – пробормотал я, но капитан ответил, видимо приняв это за вопрос.
– Сыворотка действует.
– Скинь мне коды доступа, пароли к корабельным искинам и под протокол подтверди, что передаёшь мне свой личный корабль во владение.
Тот подтвердил, но выяснилось, что только две трети корабля принадлежало ему, остальное – тому самому помощнику Ингару.
– Иди за мной, – велел я капитану и направился к выходу из помещения, ранее, видимо, бывшего складом. Пришлось вскрывать заваренную дверь.
Отобрав из безвольных мужчин Ингара, я так же сунул ему в рот полтаблетки и, когда он начал приходить в себя, – капсулу с сывороткой правды.
Тот тоже под протокол подтвердил, что передаёт свою часть мне во владение, после чего мы втроём направились к рубке. Пришлось ждать три минуты у входа, пока не закончилось действие вирусов и капитан своей властью не приказал искину разблокировать вход.
Первым шагнул Ингар, он же первыми и упал, когда ему в грудь вошли несколько игл из игольника пилота. Тот недолго стрелял, единственный выстрел из бластера – и в голове пилота образовалась дымящаяся дырочка.
– Видимо, пилот всё понял, когда увидел вас в одном нательном белье, – задумчиво потёр я шею.
Дальше последовала штатная процедура передачи корабля под моё владение. Капитан и хрипящий Ингар – иглы были бронебойными, против скафов – по очереди вслух сообщили свои данные, пароли и передавали мне корабль во владение. Я подтвердил статус нового хозяина, сменил все коды и велел искину провести диагностику и приготовиться к принудительному выводу корабля из гипера. Также приказал считать только себя единоличным хозяином и членом команды, остальные присутствующие на борту принимали статус неблагонадёжных гостей.
– Уберите эту падаль, – приказал я, кивнув на пилота.
Капитан и пошатывающийся, весь в крови Ингар вынесли пилота из рубки в коридор и бросили его на пол. Я последовал за ними. После того как бронированная дверь в рубку закрылась, мы направились в каюты обоих бывших совместных владельцев «Люмерца», сперва к Ингару, похоже, скоро ему конец, а потом к капитану. Пора поделиться всем неправедно нажитым. Они скинули мне на нейросеть коды и пароли к счетам в разных банках на предъявителя. Остальные меня не интересовали, всё равно добраться не смогу.
Со всем этим мы закончили за сорок минут. Ингар умер и остался лежать, оплывая кровью, в одном из коридоров. Чуть позже за ним, можно сказать, последовал капитан. Перед тем как разум ушёл из его глаз, я успел задать ему несколько вопросов.
Девушку звали Лия, то, что она делала со мной, – это её инициатива. Она племянница и единственная родственница капитана. Ей семнадцать лет, она
