извинения»? Я смогу тебя провести, если что!
Я поморщился.
– Это будет неправильно. Даже если б она была в сознании, извиняться мне перед ней не за что. А ей передо мной – не по чину.
– «Не по чину», – просмаковала она незнакомое словосочетание. – Ну, а посмотреть на самую настоящую прЫнцессу разве не хочешь?
Я махнул сигаретой и лениво обратил внимание на то, что сигарета уменьшается, но столбик пепла остается неизменного размера. Чудеса. Привычные бытовые чудеса.
– А чего на нее смотреть? Принцессы ничем не отличаются от обычных девушек. В лучшую сторону.
– Ну-ка, ну-ка. А в худшую?
– Загибай пальчики. Они вспыльчивы, высокомерны, ленивы, спесивы, меркантильны, расчетливы. У них интересы, мало пересекающиеся с интересами таких отличных парней, как я… А еще они лживы, коварны, умеют не краснеть, когда врут, манипулируют и обманывают. А интригантство у них в крови. И действуют они не по велению сердца, а исходя из неких «высших» (я, как мог, интонацией показал свое отношение к этому слову) интересов.
– Какой хороший словарный запас! – восхитилась Роза. – Какое знание предмета!
Пальчики она не загибала, а просто внимательно слушала. Сейчас она перевернулась на живот и болтала ногами. Мой взгляд невольно застыл на двух божественных полушариях. Даже на четырех…
– Ни-ни. Даже не думай! – Она, конечно, догадалась, в какую сторону свернули мои мысли. – У старушки на тебя никакого здоровья не хватит! В мои- то годы!
Я пожал плечами и проявил железную волю, уставившись в окно – на улице наступал вечер.
– Ты, наверное, очень часто встречался с принцессами? – не унималась она. – Говоришь со знанием дела! Как облупленных их знаешь!
– Одного раза хватило. На всю жизнь. К тому же зрелище находящейся в коме девушки не доставит мне никакого эстетического удовольствия. Тени под глазами, отсутствие на лице всякого восхищение таким замечательным парнем, как я… еще и какие-нибудь медицинские приборы, подключенные к ней… Ну, о чем тут грезить пылкому юноше долгими вечерами?
– Ее обрили налысо и сунули голову в мнемоскоп… – с неподдельным сожалением сказала Роза. – Может, все-таки сходим, а?
Я задумчиво на нее смотрел. Выходило, что прогуляться «до принцессы» хочется именно ей. Но почему-то она не хочет идти туда одна. И еще – я забываю, что императорскую семью тут любят, холят и лелеют. И знание о том, что принцесса Альер – прожигательница жизни и, вообще-то, дрянь, каких поискать – вполне мирно может уживаться в голове одного и того же подданного со знанием о том, что лейтенант императорской гвардии Альер ни-Ровено – пра-в-какой-то-степени-внучка самой Божественной императрицы! Такие вот особенности имперской психологии.
– Хорошо, – сдался я. – Еще по сигаретке для храбрости – и сходим… к принцессе.
Роза улыбнулась, склонилась надо мной и, перемежая движение поцелуями, стала смещаться от шеи к животу:
– Торопиться… не надо… общая смена… через тридцать минут… закончится…
– А твоя смена? – с огромным трудом я заставил себя отстранить ее на секунду от увлекательного и приятнейшего занятия.
– А у меня контракт на персональное обслуживание. Ненормированный рабочий день. И я живу прямо здесь, в клинике. У меня тут есть маленькая уютная конурка. Как-нибудь свожу тебя в гости.
Она подмигнула, и ее белые волосы снова защекотали живот.
– А ты выдержишь… эти полчаса… – выдавил я на остатках морально-волевых. – Старушка.
– Ну, ты же возьмешь на себя инициативу, м-м? – Хитро блеснули голубые глаза. – Ты же мужчина!
Во внутреннем дворе, ограниченном трехсотметровым кольцом клиники, был разбит шикарный парк. На улице уже было темно, но парк местами освещался. Кое-где по слабо светящимся дорожкам прогуливались пациенты клиники. Кто-то – с сопровождающими «сестричками» (и, кстати, «медбратья» тоже попадались – зависело, насколько я понял, от гендерной принадлежности пациента… или от его/её личных предпочтений?), кто-то – в одиночестве. Слышался тихий смех, разговоры, а с некоторых лавочек, искусно укрытых в кустах, доносилось характерное воркование и звуки поцелуев… а может, это уже были и не поцелуи.
Рай для высокопоставленных офицеров Императорского флота. С гуриями и… что там еще положено праведным имперским флотоводцам, попадающим в рай?
Некстати кольнула мысль, что секс медсестер и медбратьев с подопечными входит в обязательный перечень услуг клиники. И, может быть, даже прописан мелким шрифтом в этом самом «контракте на персональное обслуживание». А может – и не мелким. И у Розы я далеко не первый и уж точно не последний.
А может, эта мысль появилась очень кстати и исключительно вовремя? Я-то мужчина более-менее опытный, а вот Кейлин Танилалу (или то, что от него осталось) – мальчик молодой, неопытный – вполне может влюбиться в шикарную медсестру и натворить глупостей. Так что не надо быть эгоистом – другим героям-пациентам тоже ведь надо оставить… с кем лечиться.
