Невинные

— Мы почти уже там, — заверила Эрин.

Арелла прикрыла глаза, глубоко дыша.

— Я чую это.

У них на глазах румянец мало-помалу возвращался к ней, пепельно-серая кожа снова темнела. Цвет возвращался даже к ее белесым волосам. Сивилла, несомненно, оживала, как увядший цветок после полива.

— Должно быть, она набирается сил по мере приближения к оазису, — шепнула Эрин рядом с Джорданом.

— Сила исходит от воды, — сообщила Арелла, снова распахивая глаза, снова отчасти засиявшие. — Она растворена в самом воздухе.

Джордан выглянул наружу. Под ними уже проносились пальмы, цветущие кусты, сады и огороды, блестела голубая вода фонтанов и бассейнов — вероятно, всех их питали родники, бьющие из местных водоносных слоев почвы.

Дальше впереди виднелась деревня в окружении двух млечно-белых озер. Джордан разглядел рыбацкие лодки и след от водных лыж, казавшийся столь неуместным здесь, посреди грандиозной пустыни. По ту сторону озер высилась гряда столовых гор с плоскими вершинами.

Христиан обогнул озеро с запада, свернув к одному из окрестных холмов. На его вершине в беспорядке стояли полуразрушенные каменные здания, окружающие древнюю башню, целившую в небо, как обвинительный указующий перст.

Это все, что сохранилось от храма оракула.

Эрин велела Христиану доставить их туда.

Джордан оглянулся на Ареллу, продолжавшую смотреть в окно. По ее безупречной щеке стекала слеза.

— Я так давно его не видела, — проронила она.

Джордан не знал, что ответить.

— Здесь был ваш дом? — поинтересовалась Эрин.

Женщина склонила голову в знак подтверждения.

— Значит, вы были и сивиллой Кумской, и сивиллой Ливийской, — глаза Эрин широко распахнулись от внезапного озарения. — Эти пять символов, пять прорицательниц, предсказавших рождение Христа, — все они были вами.

И снова ответом ей послужил наклон чела.

— Я селилась во многих местах античного мира. — Христиан повел вертолет вокруг руин, и она снова нетерпеливо выглянула в окно. — Это одно из моих любимейших. Хотя, конечно, некогда оно было куда великолепнее. Надо было видеть его во времена Александра.

— То есть Александра Великого? — переспросил Рун с удивлением.

Эрин поглядела на Ареллу.

— История утверждает, что он побывал здесь. Что он советовался с вами.

Та улыбнулась.

— Он был красивым мужчиной — курчавые каштановые волосы, сияющие глаза, такой молодой, такой преисполненный нужды постичь свое предназначение, осуществить его. Как множество других, являвшихся прежде… и после него.

Она опечалилась.

Руну пришло в голову, что она думает об Иуде.

Арелла вздохнула.

— Молодой македонец пришел убедиться, что он сын Зевса, что его ждет судьба завоеваний и славы. И я подтвердила ему, что это правда.

Джордан знал, что Александр создал одну из величайших империй Древнего мира к тридцати годам и умер, так и не потерпев ни одного поражения в битве.

— А как же другой Сын Божий? — спросила Эрин. — Легенды утверждают, что Святое семейство явилось сюда, спасаясь от гнева Ирода.

— Такой милый мальчик, — кротко улыбнулась она.

Рун беспокойно заерзал. Джордан его не винил. Неужели она помнит Христа мальчишкой?

Эрин вглядывалась в лицо Ареллы.

— Библия утверждает, что к Марии и Иосифу явился ангел, предупредивший их, что надо удалиться в Египет, чтобы избежать предстоящей резни. Это тоже были вы?

Арелла улыбнулась. Женщина отвернулась к окну, глядя на деревья и озера.

— Я привела Его сюда, чтобы Он мог вырасти в мире и покое.

На занятиях в воскресной школе Джордан узнал об утерянных годах Христа, как Он скрылся в Египте после рождения, чтобы вновь объявиться в возрасте лет двенадцати, когда посетил храм в Иерусалиме и выбранил фарисеев.