Даже сквозь огненную сферу, в которую была заключена Эрин, Стоун видел ее испуганное лицо. Должно быть, женщина почувствовала его взгляд, потому что почти сразу же обернулась к нему. Джордан улыбнулся ей, чтобы ободрить, — по крайней мере он на это надеялся, — и она в ответ сумела выдавить слабую улыбку.
На западном берегу озера Рун стоял рядом с одним из монахов в сфере синего пламени. За его спиной Элизабет выхватила свой меч. Лев расхаживал за пределами сферы — очевидно, он находился снаружи, когда камень начал испускать огонь, и оказался единственным из них, кто не был пойман. «Умный зверь».
Джордан понимал, что находится в ловушке; он чувствовал, что ему не пройти через эту завесу изумрудного света, а если он попытается, то сразу сгорит дотла. Все, что он мог, — это покрепче сжать в руке оружие.
В центре озера покрытая рябью тьма начала испускать тени и дым, медленно заполняя ими пределы сияющего белого конуса. Наконец этот дым стал настолько густым, что Джордан уже не видел северный берег озера, где ждали Христиан и София с серебряными цепями в ларце.
Он продолжал смотреть. Тьма начала сгущаться в центре, дым и тень становились материальными. Там постепенно вырисовывалась черная фигура, высотою этажа в два, сидящая на троне из обсидиана. Лицо ее было темным, по обнаженной коже пробегали угольно-черные тени. За широкими плечами вздымались мощные крылья, оперенные черным пламенем. Там, где языки этого пламени касались света, рождались черные молнии, ударявшие по внутренней поверхности конуса — но преграда держалась стойко.
Крылатое существо пошевелилось на троне, натягивая серебряную цепь, которой оно было сковано ниже пояса.
Джордан понимал, кого видит.
Царя этой бездонной ямы.
Самого Люцифера.
И Стоун не мог не признать, что этот ангел тьмы...
Эрин потрясенно взирала на совершенство фигуры, сидящей на троне. Каждая мышца его рук и груди была безупречно очерчена, крылья полыхали темным пламенем. Но внимание Эрин привлекло его лицо. Высокие скулы были подобны изящным аркам, узкий прямой нос разделял огромные глаза, обрамленные длинными ресницами, — а сами глаза сияли темным величием, видя все и ничего.
Ей казалось, что отвести взгляд от этого лица невозможно.
И лишь один из их отряда не поддался этому очарованию и благоговению.
— Чего вы ждете? — закричала с другой стороны озера Элизабет, разрушив наваждение.
Эрин видела, как Рун вырвался из транса и крикнул, повернувшись к северному берегу озера:
— Христиан, София! Давайте!
Те двое шагнули с каменистого берега, неся тяжелый ларец. Как и обещал Цао, сангвинисты прошли через внешнюю грань огненной пирамиды баз малейшего труда. Но когда они оказались на льду, исходящая из озера скверна заметно ослабила их. Ноги подламывались под тяжестью ларца. Трещины, расколовшие лед, делали их путь еще более опасным; им приходилось огибать полыньи, и это замедляло их продвижение.
Чувствуя, как от страха кружится голова, Эрин повернулась к Джордану, жалея, что тот не рядом с нею.
Стоун заметил, что она смотрит на него, и приоткрыл рот, чтобы что-то крикнуть ей — но за его спиной блеснуло серебристое лезвие.
— Джордан! Берегись... — закричала Эрин.
Затем холодные твердые пальцы сомкнулись вокруг ее шеи, не давая вымолвить ни слова, не давая даже вздохнуть.
