в качестве рычага. Дорн высунул ноги наружу сквозь прутья решетки, ухватился за два прута и уперся в землю, чтобы полуросликам не приходилось поднимать еще и его вес, и чтобы он тоже мог помочь. Казалось, будто он пытается натянуть брюки, прибитые штанинами к полу. Общими усилиями они пытались приподнять клетку.
– Нужно что-нибудь подложить под ветку, иначе она слишком сильно провалится в песок русла ручья, – сказал Мило и начал искать подходящий камень. И только нашел и предпринял попытку поднять его обеими руками, как услышал крик Нельфа.
– Эй, убирайся, гнилой подонок! Лезь обратно в свою вонючую яму, из которой вылез, а нас оставь в покое!
Мило увидел, что Нельф вылавливает из ручья камни величиной с кулак и швыряет их в ожившего мертвеца. Не обращая особого внимания на атаки, оживший воин продолжал двигаться на Нельфа, размахивая сломанным мечом. Удары были неловкими, а до полурослика было еще далеко, но, судя по всему, силу и скорость это существо не утратило и после смерти.
Мило уронил камень обратно в грязь, и тот плюхнулся, издав чавкающий звук, и схватил первую попавшуюся под руки ветку, которую можно было использовать как дубинку. Оббежал повозку по дуге, взобрался по склону, чтобы атаковать существо сзади. Если они будут колошматить нежить с обеих сторон, возможно, им удастся сбить его с ног. Что делать потом, Мило не знал. Как победить того, кто уже мертв? Полурослик надеялся, что Дорн поможет им, если сумеет выбраться.
Мило без труда обошел ожившего мертвеца с тыла. Тем временем Нельф швырял в того всем, что под руку попадалось, а Дорн все еще пытался вытянуть руку из-под прутьев.
От существа исходил странный кислый запах. Во всех трещинках и складках собралась грязь и прелая листва. Кожа, точнее, то, что от нее осталось, была почти черного цвета.
Мило не колебался. Если уж, будучи полуросликом, тебе приходится сражаться с противниками повыше, нужно пытаться атаковать нижние части тела. И вот когда враг будет на одном уровне с тобой, можно надеяться, что удастся решить исход боя в свою пользу. Мило изо всех сил хватил ожившего мертвеца по коленным чашечкам. Тем не менее, несмотря на то что он ударил своего противника по незащищенной ноге, ощущение было такое, словно он нанес удар по доспеху. Полурослик с ужасом осознал, что рефлексы мертвых и живых существенно отличаются. Вместо того чтобы рухнуть на колени, существо махнуло рукой назад, и сломанный клинок просвистел над головой Мило. Тот тут же успел порадоваться, что чудовище все же не рухнуло на колени.
Нельф метнул камень и попал противнику в голову. Мило воспользовался шансом и ударил ожившего мертвеца еще раз. На этот раз он пытался выбить оружие у него из рук. Он ударил дубинкой точно по запястью, но мумифицированные пальцы не отпускали меч. Вместо этого рука чудовища метнулась назад, и головка эфеса больно ударила Мило в плечо. Он потерял равновесие, споткнулся и полетел вниз по склону головой в ручей. Тут же снова вскочил на ноги – как раз вовремя, чтобы отразить следующий удар своего противника. Парировал дубинкой, но сила удара клинком была настолько велика, что дерево сломалось. Острый обломок меча полоснул Мило по бедру, порезал штанину и кожу.
Дорн взревел, словно это могло помочь ему еще раз мобилизовать все свои силы и освободиться. Подскочил Нельф и метнул в ожившего мертвеца еще один камень. Тот угодил ему в спину, но чудовище, казалось, даже не заметило этого. Оно возвышалось над Мило, стоявшим на коленях в ручье и надеявшимся на то, что конец наступит быстро. Несмотря на холодную воду, рану жгло огнем. Руки у Мило онемели, колени дрожали, а его кровь окрасила воду в красный цвет. У полурослика уже не оставалось сил на то, чтобы отражать атаки. Он готов был принять уготованную ему Цефеей судьбу.
Оживший воин схватил Мило за волосы и поднял. Другой рукой размахнулся изо всех сил. И в тот миг, когда он собирался нанести удар, в грудь нежити на пядь выше головы Мило вонзилось массивное копье. Древко было толщиной с запястье полурослика и почти в три раза длиннее его руки. Сила и вес копья сбили нежить с ног и швырнули на склон берега. Деревянное древко вонзилось глубоко в землю. Чудовище осталось висеть на нем, словно прибитое, между корней и стебельков высохшей травы. Оружие оно выронило, цепляясь за копье в надежде вытащить из своего тела.
– Видите, что я вам говорил? – пророкотал низкий голос с другой стороны ручья. – Чем дольше они лежат в земле, тем легче становятся и больше прогнивают. Один удар булавой – и вот они уже летят, как испуганные куропатки.
Мило обернулся. Никогда еще ничей голос не звучал для него настолько приятно и успокаивающе – ведь он принадлежал его спасителю. Тем больше он удивился, когда встретился взглядом со злобно сверкающими глазами тролля и трех орков.
– Этих крох мы возьмем с собой, – заявил своей свите тролль. – А воина в клетке убьем сразу. Судя по его виду, от него могут быть одни неприятности.
Орки как по команде спрыгнули с берега. У каждого из них в руках был костяной серп – типичное оружие орков, нечто среднее между топором и кривой саблей.
– Даже не пытайтесь бежать, маленькие тощие гномы, – засопел один из них. – Я сильно разозлюсь, и мне придется причинить вам боль.
Мило было совершенно не до бегства. Рана на ноге болела ужасно, он выбился из сил и растерял все мужество. Судя по всему, Нельф чувствовал себя примерно так же, а Дорн перестал дергать прутья решетки и теперь сидел в гномской клетке, съежившись, высвободить руку ему так и не удалось.
Мило увидел, как один из орков одним ударом зарубил мирно пасшегося на берегу пони. Второй направился к беспомощно трепыхавшемуся ожившему мертвецу, а последний с отвратительной широкой ухмылкой, обнажившей гнилые зубы, топал по ручью прямо к Нельфу.
