разница, если пара смертных не надела на тебя мантию своей гильдии. Ты жрица Матери и единственная возможность для меня сбежать из этого плена и исправить свою ошибку. Лишь твое благословение может избавить меня от оков.
– Богиня полуросликов – Цефея, – произнесла Ода. – Согласно нашей вере, других богов не существует. Они не что иное, как идолы, которым поклоняются другие народы. Так что, как видишь, в моей вере нет места для самопровозглашенного бога. Ты просто не что иное, как монстр.
– Я сын Цефеи, Младший, более известный в этом мире как Хадар, повелитель всех зеленокровок, и когда-то был виновником начала эпохи Заблуждения. Я виноват во всем. Я нарушил равновесие и расколол веру народов своими заблуждениями. Моя кровь – яд для этого мира. Она отравляет видение целого и заставляет прорастать фанатизмом и одержимостью единичные мысли. Лишь душа смертного, черпающая благословение из части власти моей семьи, может спасти всех. Души умерших должны быть посеяны заново, иначе никто не обретет избавления. Без душ и веры в божественную семью нить, соединяющая богов и смертных, порвется. Меня взяли здесь в плен, я был пленником того, в ком сам посеял заблуждение. Верни мне мою силу, дай мне свое благословение, и мир снова расцветет.
– Никогда, ты, отвратительный демон! Ты не бог. Ты просто пытаешься ослепить меня своими словами об очищении и исправлении! – закричала Ода. – Скорее сгниет мое сердце, нежели чем я благословлю такое существо, как ты. Твои народы не дали этому миру ничего, кроме подлости.
Голос существа раздался в голове Оды, громче и пронзительнее, чем раньше.
45
Обучающий
– Не смей, Пепельный, – услышал Мило голос Рубинии. – Я лично шкуру с тебя спущу и скормлю зеленокровкам.
– Народы Хадара не любят мясо туннельных карликов, – упрямо ответил Пепельный. – Они говорят, что оно на вкус прогорклое и слишком жесткое.
Голова у Мило гудела, он все еще чувствовал себя несколько оглушенным, но прекрасно помнил, кому обязан всем этим.
– Значит, предварительно им нужно будет как следует его отбить, – заявил он и осторожно приоткрыл глаза.
– Слава Цефее, ты в порядке, – воскликнула Рубиния, обнимая полурослика, как поступала всегда, когда он был еще маленьким.
– Осторожнее, тетушка, – простонал Мило. – У меня такое ощущение, словно я рухнул в ущелье Вздохов.
– И всем этим ты обязан этому маленькому омерзительному предателю с крысиными глазками-пуговками. Я столько лет подкармливала его, – ругалась Рубиния. – А надо было в первый же день напоить чаем из ракитника.
– Я не люблю чай, – прошипел Пепельный, словно не понял угрозы. – Я предпочитаю козье молоко.
Высвободившись из объятий тетушки, Мило сел. Они сидели в клетке – опять. Полурослик постепенно начинал чувствовать себя кем-то вроде попугая в вольере, каких торговцы в крупных городах вешают на окна, чтобы казаться экстравагантными. Помещение, в котором они оказались в плену, было, судя по всему, кабинетом мейстера Отмана. Повсюду стояли полки с книгами, свитками и просто стопками бумаги. Мило увидел двустворчатую дверь на внешней стене комнаты. Дверь эта была ему знакома. Она вела на небольшой балкон на самом верху Вороньей башни. Мило всегда хотелось постоять там и посмотреть сверху на Скрюченный лес, но до сих пор вход в личные комнаты мага был ему заказан. Теперь же, когда балкон оказался в досягаемости, полурослику вдруг расхотелось выходить на него. Может быть, все дело было в туннельном карлике в грязном плаще с капюшоном, стоявшем рядом с клеткой со взведенным арбалетом и целившемся в него и двух других пленников, Рубинию и Нельфа.
Его тетя принялась снова обследовать синяки, полученные Мило, и решила, что он ранен не серьезно. У Нельфа был подбит один глаз и слегка поцарапан нос. Но в остальном он дешево отделался.
– Мог спать себе и дальше, – сказал он, обращаясь к Мило. – Твои сны наверняка были приятнее, чем необходимость смотреть на эту сморщенную физиономию.
Слово «сморщенный» навело Мило на важный вопрос:
– Что с мейстером Отманом?
– А что с ним может случиться? – встряла Рубиния. – Возможно, этот гнусный паразит напал на него так же, как на нас, или сделали с ним еще чего похуже. Он ведь все-таки старик.
В этот миг дверь кабинета отворилась, и в комнату вошел Отман. На нем был рубиново-алый плащ, а под ним черная перевязь через плечо. Седые волосы были тщательно причесаны, борода аккуратно пострижена. В последний раз Мило видел мага таким ухоженным, без дырок от подпалов и пятен на робе, много лет назад. Это было по поводу одного из праздников, устроенных в Дуболистье. Молча, не удостоив ни полуросликов, ни своего ассистента ни единым взглядом, он прошел к двери балкона и открыл ее.
Багряно-красный солнечный диск уже довольно высоко поднялся над темно-зелеными верхушками деревьев. Отман вышел на маленький балкон, глубоко вздохнул. Трое полуросликов лишились дара речи, чем тут же воспользовался Пепельный.
– Что мне делать с этими, мейстер? – довольным, скрипучим голосом поинтересовался он.
– Какое мне дело до того, что ты сделаешь с этими жалкими существами, – ответил Отман, продолжая наблюдать рассвет. – Ты их сюда притащил. Теперь думай сам, как от них избавиться. Тебе пора учиться брать на себя ответственность. Вскоре мне придется посвятить себя более важным
