— Бессмысленная мужская гордость, — прокомментировала Мелоди и, порывшись в сумочке, вытащила сверкающий золотой пятидесятицентовик, а затем протянула его Джоэлу. — Вот. Можешь заплатить за нас.
— Что за чушь! — запротестовал он.
— Лучше сделай заказ, потому что подошла наша очередь.
Джоэл замешкался, уставившись на продавца за стойкой. Мужчина вопросительно вскинул бровь.
— Э-э-э… — протянул Джоэл. — Здравствуйте.
— Ты просто безнадежен. — Мелоди локтем отпихнула его в сторону. — Мне три шарика шоколадного мороженого с шоколадным соусом и шоколадной крошкой. — Она посмотрела на Джоэла. — Он будет ванильное. Два шарика. С вишенками. И две вишневые газировки. Хорошо?
Продавец кивнул.
— Платит он, — добавила Мелоди, указав на Джоэла.
Он протянул полдоллара и забрал несколько центов сдачи.
Мелоди направилась к столику, и Джоэл последовал за ней. Они уселись, и он попытался всунуть ей в руку сдачу.
Она только равнодушно отмахнулась.
— Оставь себе. Я просто ненавижу таскать мелкие монетки. Они постоянно бренчат.
— Сколько же у тебя денег? — спросил Джоэл, посмотрев на сдачу.
— Родители выдают мне доллар в неделю. — Мелоди вытащила золотой доллар примерно двух дюймов в диаметре.
Джоэл удивленно хмыкнул. Он никогда даже в руках не держал целый доллар. Тот был с обеих сторон покрыт стеклом, внутри, подтверждая его подлинность, виднелись механические детали.
Мелоди повертела монету в руках, затем, вытащив ключик, подвела крошечные шестеренки. Тихо пощелкивая, они тут же начали вращаться.
«Доллар в неделю», — изумился Джоэл.
— Вот, возьми, — сказала она, перекатив монету к нему по столу. — Он твой.
— Я не могу его принять! — возразил Джоэл, остановив доллар, пока тот не скатился со стола.
— Почему?
— Это неправильно. Я…
У него никогда не было столько денег. Он попытался вернуть монету, но Мелоди быстро захлопнула сумочку.
— Нет уж, — проговорила она. — У меня в комнате еще штук пятьдесят таких же. Я никогда не придумаю, что мне с ними делать.
— Это… это поразительно!
Она фыркнула.
— Это ничто по сравнению с большинством остальных студентов. Со мной учится парень, которому семья присылает по десять долларов в неделю.
— Пыль побери! — вырвалось у Джоэла. — Я и правда беден.
Он помедлил.
— Я все равно не могу его взять, Мелоди. Мне не нужна милостыня.
— Это не милостыня. Я просто устала таскать его с собой. Почему бы тебе не купить на него что-то для мамы?
Эти слова заставили Джоэла задуматься. В конце концов он неохотно опустил доллар в карман.
— Ей не помешало бы отдохнуть, — сказала Мелоди. — Она много работает?
— Очень много, — кивнул Джоэл.
— И куда уходят все деньги? На оплату твоего обучения?
Он покачал головой.
— После смерти отца ректор предоставил его мне бесплатно.
— Твоя мать должна получать больше, чем просто полный пансион. — Мелоди кивнула официанту, принесшему заказ.
Целая гора мороженого, украшенная сверху вишенками без косточек и взбитыми сливками, выглядела устрашающе. И ее размеры составляли всего две трети от шоколадной громадины, предназначенной для Мелоди.
Она тут же принялась за лакомство.
— Так куда уходят все деньги, которые она зарабатывает?
— Не знаю. Выходит, я никогда об этом не думал.
Джоэл коснулся доллара в кармане. Такое богатство. Неужели у рифматистов настолько большое жалование?
Им приходилось сражаться на Небраске в течение десяти лет. По желанию можно было остаться на фронте и на более долгий срок, но спустя это время они получали право выйти в отставку. Рифматистов снова призывали на службу только при необходимости. Это происходило нечасто — лишь
