Зеленые великаны смешно дергались, пытались ползти, как толстые, уродливые змеи. Но быстро замирали и отключались.
Тем временем во дворе появились Вархар с Езенграсом. Сердце больно ударилось о грудь, подскочило к горлу. Я захлебнулась воздухом, как утопленник водой.
А вдруг и Вархару достанется?
Вдруг и его «высосет» ужасная темная материя?
Но световой кокон вокруг скандров, похоже, служил им надежной защитой.
Езенграс принялся делать быстрые пассы руками. Убийственная сеть свернулась коконом, вдруг расправилась, раскинулась над скандрами и свернулась вновь. Казалось, она сражается с ректором, а ректор – с ней. Инфополе очень некстати показало мне испарину на бледном лице Езенграса, его трясущиеся руки и маску напряжения на лице Вархара. Я застыла, в ужасе ожидая окончания поединка с неведомым, но очень мощным противником.
Зачем-то пришла информация, что Езенграс на пределе своих сил. Я крепко зажмурилась, глупо молясь неведомо кому, чтобы помог воинственным скандрам.
Злость на Вархара, на Езенграса испарилась в мгновение ока. Я молилась за скандров, за их победу.
Молилась так же отчаянно, как за Алису после ее возвращения домой… Правда, тогда меня не услышали… Или услышали?
Оглушительные хлопки во дворе корпуса заставили вздрогнуть.
Я открыла глаза и обнаружила, что между руками Езенграса пульсирует и словно бы рвется наружу клочок густого темного тумана. Ректор отправился в дальнюю арку, а Вархар задрал голову и крикнул:
– Оленька, ты зря волновалась! Все хорошо! И еще! Мелкий засранец Матхар тебя обманул. Не видел я вчера Гандалию. Не веришь – спроси у Езенграса. Мы допоздна разрабатывали стратегию против крипсов. А потом прибежала Слася. Рассказала о твоем несчастье.
Я отпрянула от окна, в висках запульсировала кровь. Казалось, сейчас Вархар расскажет всем о моей сестре и о том, что случилось с дорогими сердцу вещами. Но проректор закончил:
– Мы стучались к тебе часа три. Пытались сломать твой щит. Кстати! Для первого раза он получился ну просто… шикарным! Но потом решили, что ты уснула и поговорить лучше завтра. То есть сегодня.
Я выглянула во двор снова. Аспиранты Мастгури и сопровождавшие их скандры уносили жертв темной материи в сторону медкорпуса.
С крипсами не церемонились. Если надо – отпинывали, чтобы пройти, если надо – переступали, а порой и вовсе шагали прямо по телам зеленых великанов. И я ни капли не сочувствовала проклятым захватчикам. Сами виноваты! Нечего было сносить темную башню. И нечего похищать чужих женщин!
В прошлый раз я упустила момент отстройки разрушенной башни. Крипсы снесли ее вечером, а к утру все уже было на своих местах.
Теперь же, едва Езенграс с Вархаром закончили с темной материей, на мостовую высыпали пять черногривых истлов и три таллина с шоколадной корой. Почвенники – сообщило мне инфополе.
Гривы истлов были заплетены в причудливые косы из шести прядей. Длинные волосы таллинов, похожие на серебряную проволоку, – собраны в низкие хвосты. Мешковатые серые туники и брюки «почвенников» флагами развевались на ветру.
– Наши землеройки и камнетесы, – ухмыльнулся за спиной Вархар. Вдруг подошел, приобнял за плечи… Я прислонилась спиной к его каменному телу, и Вархар немедленно прижал посильнее. Глупые бабочки запорхали в животе – стало тепло и щекотно, страхи и сомнения улетучились как не бывало. Шепот Вархара на ухо, его горячее дыхание заставили меня млеть и таять от близости этого мужчины.
И пока «землеройки и камнетесы» широкими пассами рук подгоняли все из той же арки камни и возвращали башне прежний вид, я слушала скандра.
– Оленька. Я никогда не бросил бы тебя, если бы знал, что случилось. Вчера, я имею в виду. А Матхара мы отчислили. Собирает вещички. Кстати, у него на голове сгорели все волосы. Твоя работа? Теперь лысый, как крипсы!
Я хихикнула, Вархар хохотнул, осторожно погладил по плечу и продолжил с металлом в голосе:
– С Гандалией мне предстоит еще один серьезный разговор. Я отослал бы ее вместе с братом. Но девица должна передать дела временному секретарю… Извини за сцену в моем кабинете. Ты вывела меня из себя. Прискакала с заявлением. Понаписала про домогательства! Даже не выслушала… Я просто взбесился… А потом… когда ты ушла… понял, что как бы ты меня ни бесила, без тебя все теряет смысл…
Он шептал что-то еще и все крепче прижимал к напряженному, горячему телу. А я просто ощущала себя… так, как не ощущала уже очень давно. Почти счастливой, что ли…
– Наворковались? – Голос Езенграса ворвался в наше уединение. И только тогда до меня дошло – насколько неуместны наши любовные беседы в кабинете ректора.
Вархар развернулся, не выпуская меня из объятий. Но я осторожно отстранилась, и скандр усмехнулся.
Езенграс уже выглядел намного лучше. Лицо его залил привычный румянец, руки перестали дрожать, а взгляд загорелся пуще прежнего.
