– Академическая стена, Олюшка. Любуйся.
Белая-белая каменная стена выше самой громадной башни опоясывала внешние корпуса. Она выглядела монолитной, без единого шва, без единого стыка плит, и будто бы светилась изнутри голубым.
Справа от арки стену разрывали бронзовые двери ей под стать.
– А-а-а… Почему стена не видна из окон корпусов? – поразилась я.
– Какая ж ты у меня умница, женщина, – улыбнулся Вархар. И я вдруг поймала себя на том, что не замечаю – акулья у него сейчас улыбка или человеческая, чеширский оскал или ухмылка саблезубого тигра. Душу грело воодушевление проректора, его спокойное отношение к грядущей битве.
– Я ж говорил – корпуса выше, чем кажутся… И…
– На самом деле скрывают стену, – закончила я за него.
Улыбка Вархара стала шире, он открыл рот, собираясь что-то сказать, притянул меня поближе, но не проронил ни слова.
Я проследила за взглядом Вархара и подумала, что зря он наговаривал на крипсов. Зеленые великаны оказались на редкость пунктуальными.
Перед воротами Академии откуда ни возьмись появилась летающая тарелка. Самая настоящая летающая тарелка, как описывали их «сумасшедшие контактеры» моего мира.
Она удивительно походила на огромного ската. Сверху черная, снизу – голубая, с короткими «усиками» выступов впереди и двумя большими черными глазами-овалами под ними. По краям тарелки горели мириады желтых лампочек.
Вархар деликатно подтолкнул меня вперед и, непривычно осторожно приобняв за талию, указал на ворота.
Я никогда не выходила наружу. И вот теперь бронзовые двери с проректора толщиной распахнулись, как деревянная калитка. Скрежет, дребезжание резанули по ушам, но я забыла об этом, потрясенная открывшимся видом.
Ошалелый ветер ударил в лицо, за секунду разметав пучок, скрепленный на затылке четырьмя резинками. Теперь я понимала, почему местные носят хвосты и косы.
Мой взгляд приковала равнина. Она простиралась впереди, справа и слева, повсюду, насколько хватало глаз. И, кажется, за Академией тоже.
Черную землю покрывал пушок низкой светло-голубой травы – полупрозрачной, словно нереальной. А сверху над ней клубился сиреневый туман. Он то опускался и стелился поземкой, то собирался в клочки, похожие на цветную вату. Их, как перекати – поле, гонял туда-сюда ветер.
– Перекресток, – словно бы издалека донесся до меня голос Вархара.
И гулкий звук – ворота закрылись за нашими спинами.
Академическое воинство выстроилось чуть поодаль от белой стены, по правую мою руку.
Каждая раса, как и в мирные дни, нарядилась в собственные одежды.
Вытянулись по струнке и посуровели сальфы – а я-то считала их рохлями, нытиками. Заметила Граммидьера. В черных свободных брюках, угольной рубашке и ботинках. И никаких вам пижам и миленьких шлепок-зверюшек.
Низкорослые крепыши леплеры расправили богатырские плечи и походили на валуны, которые и с места не сдвинуть.
Набычились, пригнулись, как хищники перед броском, истлы. Далек подмигнул мне из стройного ряда сородичей, словно подбадривал.
Столетними дубами застыли таллины. Даже Йолис расправил плечи, и вечный жалобщик стерся из моей памяти. На смену ему пришел воин без страха и упрека. Рядом с Йолисом застыли могучие Эрремал и Ралим.
Несокрушимыми скалами высились среди всех мрагулы и скандры. Посвистывал в небо Мастгар, в кои-то веки засунул руки в карманы Суггурд.
Потрясающе!
От нашего воинства исходила незнакомая мне, какая-то приятная, теплая мощь. Астральным зрением я увидела невероятную картину. По сравнению с ней все компьютерные спецэффекты фантастических игр и фильмов моего мира меркли, как светлячки на фоне звезд.
Воинство Академии нимбом охватывало радужное сияние. Оно переливалось сотнями цветов и оттенков, то мерцало, то вспыхивало тысячами огней. И за спиной каждого – препода ли, студента ли – расправились крылья, совсем не похожие на крылья бабочки. Скорее стальной птицы – огромные, покрытые сверкающими перьями.
Вархар снова подтолкнул меня вперед, и мы отошли подальше от ворот.
Теперь армия начала перестраиваться. Стройные ряды развернулись, как по мановению волшебной палочки. Разделились на несколько абсолютно симметричных квадратов – между ними едва ли проскочили бы два скандра. И застыли, перекрыв крипсам доступ к воротам.
Потрясенная, я наблюдала, как синхронно, красиво двигались и замирали бойцы. Независимо от роста, комплекции и расы они действовали словно единое целое.
Мы с Вархаром очутились неподалеку от Езенграса. Он каменным колоссом высился точно между двумя центральными квадратами из десятков ровнехоньких воинских шеренг.
Из летающей тарелки пролился тугой луч света.
И я с грустью подумала, что сумасшедшие контактеры моего мира на самом деле невинные жертвы крипсов.
