Идолы

Почти.

Тут я замечаю, что проваливаюсь в небытие.

– Долория!

Я слышу свое имя сквозь тьму сна. Я не могу ответить. Я не могу найти свой голос. Я не знаю, который из них мой, так их много в моей голове…

Но когда я открываю глаза и вижу ее, все успокаивается. Как будто сам мой сон для того, чтобы ее слушать.

«Значит, она очень важна», – думаю я.

Значит, этот сон очень важен.

Но я все равно не знаю, почему это так. А она… Я никогда прежде ее не видела: юная девочка в ярко-оранжевом просторном платье, с ослепительными, почти белыми волосами, с кожей цвета влажного песка и ледяными зелеными миндалевидными глазами, сосредоточенными на мне, полными любопытства.

Потом она протягивает руку, и я смотрю на нее.

Пять крошечных зеленых точек такого же оттенка, как нефрит.

Они светятся на ее коже почти как некие маленькие драгоценные камешки, но это не камни. Потому что я точно знаю, что это такое.

Это знак Детей Икон.

Наши метки. Они на ее запястье, точно так же, как у меня. Но у меня одна серая точка. У Ро – две красные. У Тимы – три серебристые. Лукас имеет четыре голубые. И ни у кого нет пяти.

Не было.

До этого момента.

Эта маленькая девочка… Судя по ее виду, она не нашего возраста и она не из Калифорнии. Но тем не менее она одна из нас.

Я чувствую, как мои колени подгибаются, а девочка берет мою руку в ладони. Ее прикосновение прохладно, даже успокоительно.

– Долория, – повторяет она, – у меня для тебя сообщение. Они идут за тобой.

– За мной?

Мой собственный голос кажется мне низким и чужим – это хриплый шепот. В то самое мгновение, когда я заговариваю, беспорядочные голоса в моей голове снова начинают бушевать и безобразничать.

«Довольно!» – говорю я им, но они не слушают; они никогда не послушаются, они никогда не прекратят.

– Тебе от них не сбежать. – Девочка сжимает мою руку. – Они везде.

И тут я осознаю, что она что-то положила мне на ладонь. Кусочек резного нефрита, человеческое лицо, пухлое и круглое. Точно такой же нефрит, как тот, что дал мне предсказатель судеб в Хоуле.

– Они до сих пор у тебя? Мои нефриты?

Так это было для нее…

Она – та, что имеет важное значение. Она – та, для которой я их храню.

Это пугающая, опьяняющая мысль, но я только и могу, что кивнуть в ответ.

Она улыбается мне так, словно это я – маленькая девочка, а вовсе не она.

– Принеси их мне. Они тебе понадобятся. И вот еще что. Изумрудный Будда тебе поможет.

Я хочу спросить у нее, что все это значит, но голоса в голове становятся все громче и громче, и я отпускаю руку девочки, чтобы зажать уши ладонями.

Когда я наконец открываю рот, чтобы заговорить, я не могу вспомнить ни единого слова. Вместо этого возникает лишь некий странный звук – грохочущее гудение, что вибрирует в моей груди, а за ним следует рвущий уши пронзительный вой, и бешеный порыв ветра треплет мою одежду и поднимает дыбом волосы.

А потом я вижу их.

Серебристые корабли один за другим возникают на горизонте, пока наконец воздух не наполняется пылью так, что я просто ничего больше не вижу.

Зато я ощущаю запах – медный, соленый.

Льется кровь, думаю я.

Чувствую, как дрожит земля.

Бегут люди.

Я должна бежать. Я должна бежать, и я хочу проснуться.