Мерзость

Насколько я помнил, Жан-Клод сказал, что последнему способу, который требовал применения передних зубьев «кошек», он научился у немцев и австрийцев, когда вместе с ними работал на льду в декабре прошлого года, и поэтому я недоумевал, почему термины были французскими, а не немецкими. Ответ оказался прост: немцы и австрийцы, по-прежнему пользовавшиеся старыми французскими «кошками» с 10 зубьями и длинными ледорубами, просто добавили новые термины. Ничего не поделаешь — Европа.

В то воскресенье на более пологих — но таких же скользких и смертельно опасных — ледяных склонах вокруг Ллин-Идвал мы начали осваивать технику, которую я называю (до сегодняшнего дня, после того как прибегал к ней тысячи раз) «танцевальными шагами»: например, pied a plat- piolet ramasse — подъем по склону с упором на полную стопу и использованием короткого ледоруба в положении piolet ramasse для организации следующей точки опоры. Же-Ка с такой ловкостью проделывал это на крутом, но не вертикальном склоне, что наблюдать за ним было настоящим удовольствием — левая нога слегка сгибается коленом внутрь, а обе руки держат короткий ледоруб, вбитый выше по склону, затем правая нога заводится поверх левой, как в сложном танцевальном па, острие ледоруба и 10 из 12 стальных зубьев «кошки» на правой ноге снова вгрызаются в лед, и левая нога перемещается выше по склону, пока 10 зубьев «кошки» на ее подошве надежно не цепляются за склон.

А затем танцевальный шаг повторяется снова и снова.

Жан-Клод показал нам разнообразные способы отдыха на таких крутых, отнимающих много сил склонах, но мне больше всего пришелся по вкусу простой pied assis — откинуться назад на склоне так, чтобы ягодицы почти коснулись (но все же не коснулись) льда, левая нога согнута в колене, а левая ступня под вами, так что зубья «кошки» вдавлены в лед, правая нога вывернута наружу, а голеностоп повернут так, что правый ботинок и зубья его «кошки» располагаются под углом почти 90 градусов к направлению, в котором смотрит правое колено. В этом положении не нужно держаться за ледоруб и ледовые молотки, и в результате до тех пор, пока мышцы ног не начнет сводить судорогой; так можно отдыхать довольно долго, держа ледоруб обеими руками и не торопясь разглядывая склон и ландшафт внизу.

Но большую часть второй половины дня на красивом валлийском закате мы учились пользоваться самым коротким ледорубом и ледяными молотками в основных положениях piolet panne и piolet poignard: движение на передних зубьях (использование только двух передних зубьев «кошек» из двенадцати) в закрепленном положении; движение на передних зубьях в положении piolet traction; движение на передних зубьях в положении piolet poignard (так, как мы поднимались по вертикальной стене); в положении «на три часа» с использованием обоих ледовых молотков над головой на крутом склоне, когда правая нога согнута и отброшена назад; движение на передних зубьях на очень крутом склоне, так что вес тела приходится на ледовые молотки с обращенным вниз клювом в положении piolet panne (опора на оба сразу, внизу), и так далее.

Остальное время заняла техника траверса и спуска — особенно быстрого спуска. (Мне всегда нравилось скользить вниз по крутому снежному полю, используя обычный ледоруб в качестве руля, а затем для остановки в самом низу; но Жан-Клод показал нам, как шагать с «кошками» на ботинках, в положении piolet ramasse, для страховки оставляя сзади ледоруб, почти так же быстро и по гораздо более крутым склонам.)

Ближе к вечеру на крутом снежном склоне под скальной стеной Же-Ка продемонстрировал нам свое последнее технологическое чудо.

Это был маленький и относительно легкий металлический инструмент клинообразной формы со стальными пружинами — они отпускались нажатием ладони и автоматически сжимались, если убрать давление, — который мог скользить по закрепленной веревке. Же-Ка деловито взобрался по склону в своих новых «кошках» с 12 зубьями, привязал «волшебную веревку Дикона» к длинному ледорубу, глубоко вогнанному в лед под скалой футах в 150 над нами, укрепил эту точку страховки несколькими ледобурами, затем снял «кошки» и ловко соскользнул по крутому склону прямо к нам. Веревка на ослепительно белом снегу лежала как линия разлома.

Затем Жан-Клод достал эти зажимы для веревки для каждого из нас.

— Очень просто, non? — сказал он. — Полностью отпустите, и механизм крепко зажмет веревку. Можно даже повиснуть, ни за что не держась, если захочешь. Если слегка нажать одной рукой, механизм скользит по веревке, как по направляющей. А если нажать сильнее, то у механизма и вместе с ним у вас больше нет… как это произносится?., трение?., трения на веревке.

— Для чего ты собираешься использовать это приспособление? — спросил я, хотя видел, что Дикон уже уловил идею.

— Было бы здорово прикрепить это устройство к какой-нибудь легкой альпинистской обвязке, — сказал тот. — Так, чтобы обе руки оставались свободными, а ты был присоединен к закрепленной веревке.

— Exactement![44] — воскликнул Жан-Клод. — Я работаю именно над такой легкой обвязкой из кожи и брезента. И сегодня мы испытаем один вариант, ладно?

С этими словами Же-Ка надел свое маленькое приспособление на закрепленную веревку и начал сдвигать его вверх и подниматься по склону даже без «кошек». Следующим пошел Дикон, через несколько шагов уже сообразив, когда нажимать на механизм, а когда отпускать. Мне потребовалось больше времени, но вскоре и я признал удобство и безопасность подъема с этим дурацким маленьким приспособлением с пружинами, которое зажимает закрепленную веревку сильнее, чем любая рука в толстой рукавице. Надежность увеличилась бы еще больше, если прикрепить устройство, скажем, веревкой или карабином к альпинистской обвязке, о которой говорили Жан-Клод и Дикон.