Этот звон унылый давно прошлых дней Пробудил, что было, в памяти моей. Вот все миновало, и уж под венцом, Молодца сковали золотым кольцом. Только не с тобою, милая моя, Спишь ты под землею, спишь из-за меня. Над твоей могилой соловей поет, Скоро и твой милый тем же сном уснет. Песня кончилась.
– Хорошо спели, – вздыхает Куклин, – и песня хорошая, только слышу ее в первый раз.
– Да, – соглашаюсь я, – спели хорошо.
Мимо проносится маленькая девчонка, гонящаяся за скачущим по склону мячиком. Мы с улыбкой провожаем ее, а с помоста звучит другая песня:
Ой, то не вечер, то не вечер, Мне малым-мало спалось, Мне малым-мало спалось, Ох, да во сне привиделось… Закрываю глаза и наслаждаюсь любимой песней.
Мне во сне привиделось, Будто конь мой вороной Разыгрался, расплясался, Разрезвился подо мной. Моя кобыла была всегда спокойной и серьезной. Были жеребцы, вот эти резвились.
Налетели ветры злые, Со восточной стороны. Эх. А ведь правильно, монголы с востока пришли.
Ой, да сорвали черну шапку С моей буйной головы. А есаул догадлив был — Он сумел сон мой разгадать. «Ох, пропадет, – он говорил, — Твоя буйна голова».
