применить? Пушки? Сомневаюсь. Фугасы? Но мина против конницы хороша только тогда, когда срабатывает в нужный момент. В ракеты поверю скорее. Однако эти ракеты тоже бестолковые – какой урон от них, кроме испуга?
Значит, надо сначала заняться порохом. Мне известно множество рецептов изготовления пороховых смесей, но в этом времени доступны не все. Самый простой – черный порох и его три компонента: уголь, селитра, сера.
Древесный уголь получить нетрудно. Для пробы можно у кузнецов взять. С получением селитры тоже не будет проблем, разве только процесс более трудоемкий. Я посмотрел на белесый налет, вспоминая – сколько надо таких куч, чтобы получить достаточно селитры для производства пороха. С одного кубометра селитрованного перегноя можно получить до пяти килограмм селитры. Тут примерно тонн семь. Наверняка найдутся еще селитряницы.
Вот где взять серу? И знают ли о ней аборигены?
От мыслей меня отвлек подошедший дед Матвей:
– О чем думаешь, Володя?
Я показал на кучи навоза и сказал всего лишь одно слово:
– Селитра.
Кубин шагнул к куче и провел пальцем по налету.
– Это пока не селитра.
– Знаю…
Немного постояли, рассматривая кучи перегноя.
– Помнишь, отец Григорий про схрон упомянул? – произнес Матвей Власович.
– Помню, ты говорил, что там вы много чего спрятали. Оружие, брони трофейные…
– А еще порох!
Вот это сюрприз!
– Власыч, а почему сразу-то про него не сказали?
– Стыдно нам было, Володя. У нас было знание, но воспользоваться им мы не сумели. Закупили серы, наделали селитры и угля, смешали, испытали. Что сказать? Понимания у местных сей продукт не нашел, пришлось отложить до лучших времен. А потом как-то забылось в круговерти событий.
– И сколько пороха там?
– Сорок пять двухведерных бочек… и десять с серой.
– Мало. Значит, все-таки придется пороховые мельницы ставить.
– Бочек было больше, но мы их на испытания извели.
– Из пушки палили?
– Нет, – усмехнулся дед Матвей, – нормальная пушка была не по карману. Сделали что-то вроде пищали дюймового калибра.
– И что? Князю понравилось?
– Ничего, – скривился дед Матвей, – стрельба на сотню шагов князя не впечатлила. Мол, грохоту много, а толку… были бы деньги на хоть одну нормальную пушку меди купить…
– Зато сейчас денег достаточно. Власыч, а серу где вы брали?
– Купцы привозили… Да! – вдруг воскликнул Кубин. – Еще самогонный аппарат имеется. В схроне, вместе с порохом спрятали, чтобы с горя не спиться.
– Ну, ты даешь, Власыч! Порох, конечно, вещь нужная, вот спирт или самогон совсем в тему. Для медицинских целей он незаменим! Да и внутрь принять порой не грех…
– Истинно! – рассмеялся Кубин. – Ладно, пошли, князюшко, народ к присяге приводить…
Караван из двух десятков всадников медленно двигался по лесу. За каждым шло по пять заводных лошадей. Сколько придется взять всякого разного из схрона, неизвестно. Кубин сказал, что его сделали около пятнадцати лет назад. Не думаю, что железо в сохранности, в лучшем случае все оружие поела ржа. Порох тоже мог отсыреть, хотя дед Матвей утверждал, что все делалось основательно. Доспехи и оружие хорошо маслились и перекладывались промасленной тканью, а порох хранился в бочках, промазанных дегтем. Сам схрон сделан из мореного дерева, что вселяло надежду на долговечность, и находился почти на вершине холма. Это значит, что грунтовые воды не могли ничего в нем испортить. Но схрон еще найти надо. Дорогу к тайнику Кубин вспомнил, а место само…
Усмехнулся, представляя – за столько времени все там изменилось, и приметная сосна стала такой же, как и остальные.
– Привал!
Кубин слез с коня и отвязал заводных, передав подбежавшему холопу лошадей. Когда все лошади были отведены, я распорядился:
– Оставайтесь тут. Веди, Матвей Власович. Хоть какая примета у сосны была?
