улетели, ему было весьма любопытно разобраться, как они вообще смогли создать круг щита, находясь внутри энергоконтуров кораблей, слитых с экипажами, да ещё будучи при этом на разных бортах. Конфликт разнонаправленных энергопотоков неизбежен, и очень хотелось увидеть новую технологию, позволившую им обойти законы физики… Могли бы и дождаться, всего-то на пару частей разминулись. А мелкую-то почему с собой не взяли?! Ей же в госпиталь необходимо срочно…
Он торопливо зашагал к вяло опускающейся на землю валькирии, над которой совершали виражи перехватчики охранения. Неровно шевелящая энергокрыльями потускневшая кроха коснулась ногами поверхности, но не удержалась и упала на колени. Позади неё на срочную посадку зашёл десантный корабль и несколько бойцов его круга, спеша на помощь теряющей сознание воительнице. Торбранд мощным прыжком преодолел пятидесятиметровое расстояние и подхватил её на руки. Валькирию била сильная дрожь, посиневшие губы и помутневший взгляд свидетельствовали о тяжёлой энергопотере.
— Почему тебя не забрали? — укоризненно произнёс Торбранд, усаживая её на одну руку и стряхивая другой крупные капли ледяной испарины с её лба.
— К-т-т-то?.. — отчаянно стучала зубами кроха.
— Третья группа! — хмуро ответил он. — Твои соратницы, что держали круг щита. Тебе нужна срочная госпитализация! — Воин вгляделся в её зрачки. — У тебя повреждены глаза. Радужная оболочка посинела.
— Я т-т-ретья группа… — продолжала стучать зубами Валькирия. — Г-г-г-лаза у меня т-т-такие… Можно м-м-не в т-т-твой пот-т-ток? Холод-д-но очен-н-нь…
— Ты что, из родов Свага? Очень интересно! Как ты вообще стала валькирией? — удивился Торбранд, осторожно встраивая в энергоконтур маленькой воительнице небольшой поток энергии. Она поглотила импульс мгновенно, и он понял, что всё ещё подключен к ёмкости. — Так, понятно. Ты гармоничная. — Торбранд влез в её контур, принудительно отключил крылья и влил в синеглазую кроху поток, которого обычно хватало для восстановления всему кругу Сигтруды. — А я думал, ты часто болела в детстве.
— Я никогда не болела, — замотала головой съёжившаяся у него на руке валькирия. Она перестала стучать зубами и стала меньше дрожать. Её глаза посветлели до нежно-голубого оттенка, и волосы восстановили сияние. — Только с деревьев иногда падала.
— Заметно, — оценил Торбранд. — И всё головой да головой. Ты что, держала меня в одиночку?
— Да, — голубоглазая кроха прижалась к нему сильнее, пытаясь согреться. — Тебя больше никому не удержать, а я всё равно не умею сливаться с кругом. Слишком разные потенциалы, а круга гармоничных ещё не сделали. Я побуду в твоём потоке ещё немного, хорошо? А то не хватает…
— Побудь. Всё равно пока не восстановишься, далеко не уйдёшь. — Торбранд недовольно покачал головой, встречая взглядом выпрыгивающего из десантного корабля командора: — Твоя идея?
— Времени не было тебя убеждать, — пожал плечами Агнар. — А у неё это первый бой. Ты бы не согласился рисковать необстрелянной валькирией, и из куба не вернулся бы никто. А так всё закончилось ровно за половину части и без потерь.
— Как зовут-то тебя, недоразумение с крылышками? — Торбранд недовольно скривил уголки губ, бросая на неё хмурый взгляд. — Ёмкость у тебя отличная, а вот с такой пропускной способностью ты нас обоих едва на погребальный костёр не отправила. Что, так сложно было правильно подобрать площадь крыльев?
— Я Адельхейд… Мне до выпуска три месяца ещё, — виновато призналась кроха, — мне даже таких не положено, это же крылья высшей валькирии. Просто сразу было ясно, что я ею стану, поэтому командование приказало готовиться с крыльями высшей… На тренировках их площади хватало, а тут… Я не знала, что всё так получится… Было так горячо, что кровь виски выламывала, я уже не видела ничего и не слышала… Пропустила предупреждение о сбросе потенциала… Ты всё забрал одним импульсом…
— И ты осталась и без потенциала, и без собственного потока, — вздох Торбранда напоминал реакцию родителя на выходку на редкость бестолкового ребёнка. — И потеряла концентрацию, силу и чуть не потеряла жизнь. Почему ты сразу не стабилизировала свой энергоконтур?
— Я увидела, как взорвался куб, и обрадовалась… — голубоглазая валькирия совсем поникла. — Подумала, что уже можно не стабилизироваться… А тут вдруг пришёл огромный импульс… Я снова перегрелась и… — Она печально закончила: — И больше ничего не помню.
— Знаешь, Агнар, — глубокомысленно изрёк Торбранд, глядя на командора нарочито серьёзным взглядом, — а ведь это очень удобно — не иметь мозгов. Ничего не расплавится при перегреве, да и переохлаждения можно не бояться.
— Брось, для первого боя она держалась совсем неплохо, — заступился за валькирию Агнар.
— Бросить? — Торбранд задумчиво взвесил её в руках. — Ты тоже считаешь, что стоит зашвырнуть её подальше с ускорением? Обычно это активизирует валькириям работу головного мозга. Некоторым, насколько я помню, это точно помогало.
— Не надо меня никуда бросать, — заторопилась кроха. — Я всё поняла! Я больше не буду терять концентрацию! Это просто так само получилось, в первый раз! Больше не повторится! В следующий раз я буду держать тебя правильно!
— В следующий раз? — Торбранд скорчил объятую ужасом мину. — Это ты сейчас так пошутила?
— А для чего я ещё нужна? — неподдельно удивилась голубоглазая валькирия. — Я же гармоничная! Меня крайних пять лет готовили ради того,
