Ной и его сыновья

правильно для обоих.

— Оно же едино для всех!

— Ни в коем случае. У каждого из людей, у каждого предмета, у каждой пылинки — Время свое. Личное.

— Поясняй.

— С удовольствием. Если на что и стоит Время подразделять, то не на отрезки, а на другие времена. У тебя — свое время, у меня — свое. Они идут вроде бы в ногу, а вроде бы и вразнобой.

Одно отстает, другое торопится. У кого-то остановится — он умрет. У кого-то начнется — он родится. Представь себе реку — это Время. По ней плывут люди — кто на лодке, кто на бревне, кто сам. Кто гребет большим веслом, а кто ладонями. Кто — посередине реки, в сильном течении, кто — у берега, в медленном. А кто вообще — в заводи. Кто-то напрямик движется, а кто-то — галсами. Вроде бы все вместе, в одной реке, но — каждый сам по себе. Вот тебе картина личных Времен.

— А против течения нельзя?

— Раньше я думал, что река слишком мощна для того, чтобы плыть против течения. Встретил тебя, понял — можно и против… — Подумал, сказал осуждающе: — Но это неправильно.

— Опустим. О чем ты еще говорил? Расход Времени?

— Да, и расход тоже.

— Это-то как?

— Я вижу, как наполнено Время человека. Вижу соотношение Времени и событий, которые в это время произошли.

Если продолжать аналогии с рекой, то наполненность — это глубина под плывущим. Плывешь неглубоко — живешь неполно. Мало событий в личном Времени — движение тратится впустую. Время этого не любит.

Своеобразная трактовка понятия «КПД» — коэффициента полезного действия.

— Оно же может замедлиться для этого человека.

— Может. А может — и нет. Мы слишком просты, чтобы понять мотивы Времени для осуществления им перемен. Мы можем только наблюдать и повиноваться. Время мудрее нас.

— Но ты способен предсказать, сколько кому осталось жить?

— Сколько — нет. Мы же не измеряем Время, как странно делаете вы. Но как — могу. Вижу отношение Времени к каждому конкретному человеку. Вижу состояние его личного Времени. Опять же — река. Вижу, где он плывет — близко к берегу, цепляется за коряги, или в фарватере — обгоняет всех.

— Хорошо. Теория ясна. Но как ты все это видишь? Как чувствуешь? И почему только Хранители могут чувствовать Время? А все остальные — нет?

— Кому-то дан тонкий слух — он музыкант. Кому-то сильные руки — он каменщик. Кто-то видит суть вещей и может ее изменять — он строитель машин. Кто-то чувствует Время — он Хранитель. А как… Опять про реку: ты суешь руку в воду и сразу понимаешь — теплая она или холодная, видишь — чистая или с песчаной взвесью, чувствуешь — быстро ли течение. Я подхожу к человеку и знаю все о его Времени.

— А он понимает, что к нему подошел Хранитель.

— Верно. Мне непонятно, как это можно не чувствовать, но раз ты утверждаешь…

— Да, уж поверь… Еще один вопрос, Хранитель. Он может показаться тебе странным, но я его все-таки задам.

— Задавай, послушаю.

— Ты не чувствуешь грядущих грандиозных изменений Времени? Не ощущаешь ничего необычного рядом, близко?

— Ты о чем-то знаешь и хочешь у меня проверить свое знание?

— А хотя бы и так.

— Тебе, коллега по Времени, я скажу. Скажу то, что ни один Хранитель не скажет никому на свете. Даже Оракулу. Да, мы все чувствуем это. Чувствуем приближение реки к водопаду. После него тоже будет река, но уже другая, и без многих из нас.

— Ты говоришь это только мне?

— Да. Никто другой не воспримет сказанное спокойно — как воспринял ты. Тебе все равно, ведь ты явился в мир уже после этого.

— Ты не знаешь, что именно случится?

— Даже Оракул не в состоянии предсказывать будущее. Я чувствую изменение Времени, как ты слышал бы шум водопада, плывя по еще спокойной реке. Ты не знаешь — сразу за поворотом водопад или еще плыть и плыть. Ты просто знаешь, что он есть. И что рано или поздно ты до него доплывешь.

События во Времени — не наше дело, пришелец. Мы всего лишь — Хранители Времени.