накренившись, вдруг рухнула с третьего яруса ангара, рассыпая по дороге вниз фонтаны искр. Через мгновение раздался звук тяжёлого удара. Маршан невольно зажмурился. Словно удовлетворившись этой жертвой, неведомая сила прекратила трясти инсталляцию.
Алекс осторожно открыл глаза. С места падения «крана» шёл густой чёрный дым, воздух был наполнен какой-то мерзкой пылью. Он закашлялся.
— Эй, как тебя, Аллакс, — раздался вдруг знакомый ему голос, — это твоих рук дело?
Маршан изумлённо обернулся, с противоположной стороны заправочного модуля на него недовольно смотрел техник в перепачканном жёлтом комбинезоне.
— Моих? — пилот с ужасом посмотрел на парня. — Я тебе что, террорист, такое устраивать?
— Рукоятку поверни в обратное положение, — доверительно посоветовал техник, — да вот эту, синюю.
Алекс перевёл взгляд на ту самую штуковину, за которую он цеплялся, чтобы не упасть при станцетрясении. Она была синего цвета.
— От себя, от себя её толкай, — подбодрил его техник, — о, теперь всё нормально, соляра пошла.
Пилот нервно хихикнул в ответ на эту бородатую остроту и стал хлопать себя по многочисленным карманам в поисках сигарет. Мимо него к месту аварии с завыванием пронёсся автоматический пожарный модуль. Алекс, прикуривая, опасливо посмотрел ему вслед.
— Что там грохнуло? — поинтересовался он.
— Чёрт его знает, — безразлично сказал техник, копаясь в своих механизмах, — здесь на инсталляции постоянно что-то взрывается, то реакторы, то боеприпасы. Мы уже привыкли.
Маршан только головой покачал при виде такого стоицизма. Он с наслаждением затянулся горьким дымом, с интересом рассматривая свои всё ещё дрожащие пальцы.
— Может, ты ещё и выпьешь? — жёлтый комбинезон призывно помахал бутылкой.
Алекс удивлённо посмотрел на техника. Ничего не боится парень, ни мятежников, ни военного трибунала.
— Нет, спасибо, друг, — хмыкнул пилот, — мне нельзя, мне ещё вас защищать.
— Ну, как хочешь, — техник сделал богатырский глоток.
— Ты там мне ничего потом не перепутаешь? — опасливо покосился на бутылку Маршан.
— Я перепутаю? — с видом оскорблённого в своих лучших чувствах человека переспросил парень. — Знаешь, Оликс, я уже тут второй день в таком состоянии фладдеры заправляю.
— Меня зовут Алекс Маршан, — мягко поправил его пилот, — можно просто Алекс.
— Что? А, — техник громко икнул, прикрыв рот ладонью, — очень приятно, а я Фолтус.
— Мы уже знакомы, — заметил пилот, борясь с неодолимым желанием вслух срифмовать имя своего собеседника с больше подходящим для него словом «оболтус».
— Ты пойми, — Фолтус навалился со своей стороны на заправочный кар со стоявшим на нём энергоблоком, — если не пить, то тогда здесь вообще с катушек можно слететь. Каждую секунду эта долбаная станция может развалиться на части.
— Ты там сейчас нажмёшь не на ту кнопку, и станция ещё быстрее развалится, — предупредил его Маршан.
— Ладно, ладно, я в порядке, — ответствовал техник, пряча бутылку, — через десять минут отправим тебя обратно в космос в лучшем виде, на страх мятежникам.
Алекс бросил на техника сочувствующий взгляд. Сидеть на пороховой бочке, которую расстреливает неприятель, и знать, что от тебя практически ничего не зависит, занятие действительно не из приятных. Никто не знает, переживёт ли «Эниф» сегодняшнее сражение или нет. Командование почему-то не торопится пускать в дело «Колосс», а мятежники напирают вовсю, их не остановила даже потеря «Като».
Ещё двадцать минут назад дела обстояли, казалось, хуже некуда. Последняя батарея тяжёлых лучевых орудий «Эниф» после бомбёжки вышла из строя, и два свежих крейсера мятежников притиснули «Рампарт» почти что к самой станции. Двести сорок второй эскадрилье пришлось отчаянно драться и с крейсерским эскортом, старыми, но крепкими «Геркулесами», и в то же время стараться не подпустить близко к «Эниф» вражеские бомбардировщики, готовые добить инсталляцию. Но «Короли Самоубийц», потеряв половину машин, в очередной раз оправдали своё название, продержавшись до прибытия подмоги, тяжёлого крейсера «Уорспайт» со своим эскортом.
Придя в себя после круговерти боя, Маршан удивился больше не тому, что он сам уцелел, а тому, что уцелела станция и что даже старина «Рампарт», весь издырявленный прямыми попаданиями, сохранил ход и кое-какую боеспособность. Почти все сбитые пилоты оказались живы и виртуозно ругались из своих аварийных капсул на медлительных спасателей. В трёх астрометрах догорал вражеский лёгкий крейсер «Маджестик», неосторожно попавший в огневые клещи между двумя кораблями Альянса. Наступило время небольшой передышки, и Франо Кордора, командир двести сорок второй эскадрильи, немедленно отправил свои уцелевшие фладдеры на орбитальную инсталляцию, пополнить энерго- и боезапас. Очередь Маршана была последней, и теперь он жадно ловил минуты отдыха, дожидаясь, когда техники с инсталляции приведут в порядок его верный «Персей».
Он глубоко вздохнул и бросил окурок под ноги.
— Я уже за это время двадцать машин в полёт отправил, — продолжал тем временем бормотать себе под нос бесстрашный Фолтус.
