торговля с Лигой принесет вам больше удовлетворения, чем вы сейчас можете вообразить.
Торн кусал губы. Отказ от мечты о королевстве не дастся ему легко.
— Вы нанесли оскорбление Лиге,— напомнил ему Фолкейн.— Мы настаиваем на определенной компенсации. Мои требования умеренны, не так ли?
Он не сомневался, что они согласятся. Кнут войны и пряник торговли: они ведь не знали, что его угроза — чистый блеф. Они заключат договор так, как он предлагает. Но конечно, не обойдется без нескончаемых препирательств, обвинений, ссор из-за ерунды, речей — о боже, речей! Фолкейн сделал шаг назад.
— Я понимаю, что все это сразу принять трудно,— сказал он,— Почему бы нам не сделать перерыв? Всем нужно обдумать мои предложения и отдохнуть, тогда наши переговоры станут более продуктивными.
Ему не терпелось вернуться к Стефе. Он обещал ей, что прокатит ее на космолете. А Чи и Адзель вполне могут подождать и здесь, в лагере. Когда было принято решение сделать перерыв, первым покинул хижину Фолкейн.
Приборы слабо гудели. Обзорный экран сиял звездами, и крохотная красная искра, солнце Икрананки, стала уже почти неразличимой. Глядя на нее, Фолкейн вздохнул.
— Целый мир,— пробормотал он,— Так много жизней и надежд. Как-то кажется неправильным, что мы теперь передадим его кому-то другому.
— Понятно, почему тебе хотелось бы вернуться,— подколола его Чи Лан.— Но у нас с Адзелем нет такой же приманки. А на Земле нас ждут...
Фолкейн повеселел. В конце концов, и у него были все основания предвкушать окончание путешествия.
— Так что пора заняться делом,— подытожила Чи.
Фолкейн следом за ней вошел в салон. Адзель был уже там,
раскладывая фишки.
— Вы знаете,— сказал Фолкейн,— мы ведь новая порода: не уполномоченные по улаживанию конфликтов, а преобразователи неприятностей. Подозреваю, что вся наша деятельность сведется к ряду кошмарных ситуаций, из которых мы выкрутимся с выгодой для себя.
— Заткнись и сними колоду,— оборвала его Чи.— Кому выпадет первый валет, тот сдает.
Две-три игры закончились без особых событий, а потом у Фолкейна оказался флеш. Дэвид повысил ставку. Адзель ее удвоил. Чи ответила тем же. Компьютер увеличил ставку еще,
Фолкейн — тоже. Чи запасовала, но компьютер не сдавался. Так продолжалось некоторое время. «Пень, похоже, имеет хорошие карты,— подумал Фолкейн,— но, учитывая его манеру игры, флеш стоит некоторого риска». Он решил держаться до конца. Компьютер попросил еще одну карту.
Иуда Искариот и взрыв сверхновой! У проклятой машины, похоже, четыре туза! Фолкейн бросил карты на стол.
— Ладно,— сказал он,— забирай!
Через две игры то же самое случилось с Чи, проигравшей еще больше. Ее замечания по поводу невезения, казалось, ионизировали воздух в салоне.
Затем дошла очередь и до Адзеля. Ставки поднимались и поднимались, пока наконец у воданита не сдали нервы и он не запасовал.
— Ты бы выиграл,— произнес механический голос.
Адзель уронил на стол карты, открыв флеш-ройял, и разинул в изумлении пасть.
— Что?! — завопила Чи. Ее хвост распушился и задрался на спину.— Ты блефовал?
— Да,— ответил Пень.
— Но подожди, ты же играешь на расписки, и мы установили тебе лимит,— хриплб произнес Фолкейн,— Ты не можешь блефовать!
— Если вы посмотрите в трюме номер четыре,— ответил Пень,— вы обнаружите там значительное количество мехов, драгоценностей и специй. Хотя их стоимость не может быть определена точно, пока рынок этих товаров не стабилизировался, она довольно высока. Я получил их в обмен на расчет вероятностей для туземца Гудженги и собираюсь теперь покупать фишки для игры, как и все.
— Но... ты же машина!
— У меня нет программы для того, чтобы установить, в чью пользу вынесет решение суд, определяя собственника этих товаров,— сказал Пень. — Однако, как я понимаю, в любой коммерчески и индивидуалистически ориентированной цивилизации любые законным образом приобретенные доходы принадлежат тому, кто их заработал.
— Господи боже,— произнес Фолкейн слабым голосом,— думаю, ты прав.
— Ты не личность! — завопила Чи.— Ни на самом деле, ни тем более по закону!
— Я приобрел это имущество, выполняя цель, соответствующую введенной в меня программе,— ответил Пень,— а именно программе игры в покер. Как подсказывает логика, я буду играть лучше, смелее и рискованнее, имея достаточные накопления.
Адзель вздохнул.
— Правильно,— признал он.— Если мы хотим, чтобы корабль играл с нами как следует, мы должны принять и вытекающие из этого логические
