вперед по коридору, а днем топит воспоминания в бутылке.
– И это говорит человек, который при первой нашей встрече сказал, что преступники – такие же люди, только «по другую сторону баррикад»? – спрашиваю я.
Бобби встает, прикуривает сигарету и бросает на стол несколько купюр.
– А разве ты сама до сих пор в это веришь?
Фрэнсис Кастилло совсем не такой, как я ожидала. Если не знать, то этого чисто выбритого красавчика в темном костюме и безупречно выглаженной рубашке не примешь за психопата – скорее уж за добропорядочного бизнесмена. Он сидит у «Макиавелли», в дальнем зале, в компании своих телохранителей, и проглядывает сводки, неспешно потягивая эспрессо. Ресторан еще не открылся: на соседних столиках лежат стулья кверху ножками, а официанты толпятся на кухне.
Кастилло вскидывает на меня глаза и отодвигает свои бумаги.
– Женщина. Отлично. Никому и в голову не придет, что это хорошенькое личико станет последним, что они увидят в своей жизни.
Кастилло передает телохранителю, сидящему слева, сложенную полоску бумаги.
– Обеспечь ей все, что нужно.
Я играю свою роль. Я знаю, что он хочет увидеть: крупинку цианида в сахарной глазури. Я опускаю глаза и скольжу взглядом через ложбинку между грудей чуть пониже, туда, где во внутреннем кармане кожанки притаилась кобура.
– Все, что нужно, у меня с собой, мистер Кастилло.
Выражение его лица меняется, и даже этот костюм за две тысячи баксов больше не мешает разглядеть в его глазах ту жажду, которая им движет.
– Я и не сомневался.
Я поворачиваюсь и иду за телохранителями, но чувствую, что Кастилло не сводит с меня глаз. Навстречу нам в ресторан входит еще один из его подручных и, придержав нам дверь, спрашивает:
– Он там?
Звук этого голоса бьет меня под дых. Я медленно поднимаю взгляд. С лица незнакомца, взрослого мужчины, на меня смотрят темные глаза Уилла – мальчика, которого я так и не разлюбила.
Уилл тоже потрясен и не может этого скрыть. Я отвожу взгляд первой, разрывая контакт, – иначе нам обоим крышка.
Один из телохранителей кивает:
– Да, он тебя ждет.
Прошло несколько часов, а голова у меня все еще кружится. Я сижу на заброшенной стройке – караулю свою мишень. Я была права насчет Кастилло. Он не из тех, кто верит на слово, и долго тянуть с первым заданием не стал. Усилием воли я выбрасываю из головы Уилла и начинаю перебирать в памяти все, что мне известно о намеченной жертве. Торресу принадлежит пара домов, в которых Кастилло держит своих проституток. Несколько дней назад в одну из этих многоэтажек нагрянули копы и забрали бедолагу на допрос. Очевидно, Кастилло решил, что Торрес сломался или как минимум подумывает кого-то сдать.
Свет в окнах гаснет, и Торрес выходит из своего трейлера. Я стараюсь хоть как-то уложить в голове то, что мне сейчас придется сделать: хладнокровно застрелить безоружного человека.
«Не человека. Монстра».
Тихий, едва слышный голос. Я оборачиваюсь, оглядываюсь вокруг, но не вижу никого, кроме Торреса. Он стоит перед трейлером и болтает по мобильному. Идеальная цель: с моего места его снял бы любой, кто способен удержать в руках пушку.
Я делаю глубокий вдох и поднимаю пистолет.
Даже в темноте я вижу, как трясется моя рука.
Если я не сделаю этого, конец моему прикрытию. Я обязана подставить Кастилло, иначе он так и будет мучить девушек, которым не повезло так, как мне. Я сжимаю рукоять так крепко, что пальцы немеют… и опускаю руку. Юркнув за ближайший мусорный бак, я закрываю глаза. Металл холодит мою спину.
– В тебе этого нет.
Я распахиваю глаза.
В нескольких шагах от меня стоит какой-то тип. И в руке у него что-то есть.
Инстинкты берут верх.
– А ну-ка брось это!
Он чуть склоняет голову набок, улыбается и поднимает руку. Я нажимаю на спуск – дважды. Несмотря на глушитель, оба выстрела отлично слышны. И обе пули впиваются ему в грудь, прямо под треугольным вырезом черного свитера. Сейчас он покачнется, зашатается и рухнет навзничь.
Но ничего не происходит.
