– Так-так, – поморщился Корнилов. – Не удивлюсь, если эти гипнозы…
– Гипносы…
– Ага. Тоже ваше изобретение?
– Нет. Гипносы – мутанты, сотворенные матушкой-радиацией. Они обладают определенными гипнотическими способностями…
– И жрут людей!
Корнилов мысленно усмехнулся: «Надо же! Матушка-радиация. Раньше говорили матушка-земля, матушка-природа. Как видно, жизнь в изменившемся мире повлияла и на лексические обороты речи. Матушка-ядерная-зима, батюшка-птеродактиль…»
– Нет. Они – травоядные.
– Уфф! Хоть одна хорошая новость. Травоядные… Это радует… Подкинем им свежескошенного сенца. У вас все?
– Почти. Мы заговорили о травоядных… И я вдруг вспомнил. Возможно, это не имеет отношения к делу, но… Еще одно направление, в котором я успешно работал, – это скрещивание особых разновидностей мха и грибов для получения самого неприхотливого и самого питательного из растений. Мохогрибам не надо света. Они растут где угодно, а углеводов, белков и клетчатки в них столько, что…
– Не до мохогрибов, Прокофьев. Не до жиру. Быть бы…
– Я говорю это к тому, что успешно завершенный проект нигде и никогда не использовался. Был закрыт сразу после испытаний. Приближенные Садыкова изъяли все пробирки со спорами мохогриба, уничтожили всю документацию. Почему?
– Запишем в реестр загадок, – отмахнулся Юрий. – Мохогрибы. Грибомохи…
– Почему? – бормотал Прокофьев. – Он никогда ничего не делал просто так… Почему…
– Свободен, Людвиг! Нашел о чем думать. Мухоморы…
– Если бы только мухоморы, – не успокаивался Прокофьев. – Были и другие опыты. Один ученый – фамилию его уже не помню – занимался для Садыкова вивисекцией.
– Чем?
– Создавал монстров. «Остров доктора Моро» Уэллса читали?
– Ну…
– Моро добивался своего с помощью хирургии. А наш гений еще и скрещивал разные виды мутантов, работал и на генном уровне. Потом – бац! И все! Опять никаких обнародованных результатов, никаких записей. Вкупе с мохогрибами это наводит меня на мысль, что монстры, созданные методом вивисекции, могут жить где-нибудь в подземельях Жуковки и питаться этими самыми мохогрибами.
– Черт бы тебя подрал, Людвиг! Пусть живут. Лишь бы нас не трогали. Мне вполне достаточно и тех тварей, которые уже есть! Ради всего святого, не грузи меня новыми проблемами!
Отделавшись от очкарика, Корнилов стал слушать доклад полковника Хорошева. Тот, вопреки запретам врачей, покинул больничную койку и теперь, усталый, без кровинки в лице, стоял у школьной доски, чертя мелом кружочки, обозначавшие огневые точки линии защиты: усиленные наряды часовых на башнях, усиленные отряды солдат на поверхности, охрана пунктов энергоснабжения и даже патрули внутри зданий… Хорошев назвал Первый Периметр цитаделью. Юрий покачал головой: оптимизм полковника был полезен для поддержания боевого духа у защитников Жуковки, сам же Корнилов сильно сомневался в том, что «цитадель» сможет долго удерживать рвущихся в столицу мутантов. Он понимал, что если быть до конца честным перед самим собой, то следовало бы хорошенько подумать не только об обороне, но и об отступлении…
Хорошев уже заканчивал свой доклад, когда в зал влетел человек в залитом кровью комбинезоне, срывающий на ходу противогаз. Все увидели, как дрожат губы и лихорадочно блестят глаза вбежавшего.
– Пить! – просипел он.
Мужчина пил так жадно, что не замечал струек воды, стекавших по щетине подбородка и груди, и остановился только тогда, когда опустошил две кружки, после чего шумно выдохнул.
– Товарищ Корнилов, докладывает рядовой Микутин. Мы… Мы потеряли Степана…
Юрий с трудом узнал в смертельно уставшем человеке одного из бойцов отряда, который был послан на поиски Томского и Вездехода. Узнав солдата, Корнилов прыгнул к нему и, вцепившись в его плечи, принялся трясти.
– Тамбовский волк тебе товарищ! Как потеряли? Где потеряли, мать вашу?! Вас же посылали на поиски Томского!
– Товарищ Корнилов, мы не смогли выбраться даже за Второй Периметр! Там повсюду вараны и обезьяны с длиннющими когтями… Товарищ Бамбуло пробился на вышку и молотил по этим уродам из «Корда». А потом… Нам пришлось отступить и…
– Сколько человек вернулось с тобой?
Солдат опустил голову.
– Четверо. Остальные там и полегли…
Юрий хотел крикнуть, что бойцы, потерявшие командира, не достойны жалости и обязательно понесут суровое наказание, но передумал. Парню и без
