— Да, что это ты имеешь в виду, Джордж? — призвала его к ответу мисс Молл.
— Ну, понимаете, мисс, — отвечал Джордж не без робости, опасаясь за свои уши, — пару раз, совсем вот недавно, как я пробегал то туда, то сюда, у входа в коридор — а я ведь то и дело там оказываюсь, — я слышал, как старая леди что-то говорит. Дверь была прикрыта, и что там внутри, я не видел, но уверен: с ней кто-то был.
— Видимо, во сне разговаривает, — предположил доктор.
— Не сочтите за дерзость, доктор Дэмп, но вряд ли, — возразил Джордж. — Она вроде как беседовала с кем-то.
— А этот второй голос ты слышал?
— Нет, вовсе нет. Старая леди о чем-то спрашивала. А с какой бы стати ей вопросы задавать, вы мне вот что скажите, если отвечать на них некому?
— Так что ж? Был там кто-нибудь? — осведомилась мисс Молл, оглядывая собравшихся.
Но не успел никто и слова сказать, как с губ Салли сорвался горестный стон.
— Ох… ох… только не говорите моей маме, — взмолилась она. На глазах у нее выступили слезы. — Не говорите моей маме… пожалуйста…
— Ну же, будет, будет вам, — встревожилась мисс Хонивуд, при виде горя Салли временно забывая о чопорности. — Не волнуйтесь. Никто в «Пеликане» вашей матушке ни словечка не скажет, Салли, уж будьте уверены.
— Ох… я совсем стара, — воскликнула Салли. — Где я? Это моя комната? А где ж мои зубы? Мысли мешаются. Я… я словно сама не своя. Уж и не знаю, кто я.
— Вы — Салли, — проговорил добросердечный священник, выступая вперед и беря ее за руку. — Мисс Салли Спринкл из «Синего пеликана».
— «Пеликан»? Спринкл? Уж и не знаю… ох! — воскликнула Салли уже совсем иным тоном, приподнимаясь на локтях. — А где мой постреленок?
— Это еще кто? — переспросила Мэри Клинч, озадаченно хмурясь. — Салли, вы о ком?
— Да мой постреленок — куда ж он удрал-то? С ним так весело!
— О чем она, мисс? Что еще за постреленок?
— Салли, — промолвила мисс Хонивуд, — вас кто-то навещает? Кто такой этот ваш постреленок?
— Да я все про этого бедного крошку, — улыбнулась Салли. — Про того бедняжку, что ко мне, бывало, заглядывает. По ночам приходит.
На всех лицах отразилось недоумение — на всех, кроме как у Салли. Старушка просто-таки лучилась радостью.
— Я ж говорю, она с кем-то болтает! — выпалил Джордж Гусик.
— Этот мой постреленок такой уж славный мальчуган, — бессвязно тараторила Салли. — Но всегда грустный. Что-то его гнетет, я знаю. Нужно, чтобы кто-то его подбодрил и утешил! Вот я и пыталась, понимаете… Ох! — Старушка снова забеспокоилась, словно в голову ей пришла некая тревожная мысль. — Я, кажется, припоминаю… Он стоял вон там, у двери, — искривленный палец указал в направлении Джорджа Гусика, — мне так хотелось встать с постели и подойти к нему. Бедный паренек… такой печальный! И тут, на моих глазах, его ручонки сложились в кулаки, глаза жутко вспыхнули, он на меня оскалился… А потом лицо у него позеленело, а голова и вовсе растаяла. До чего жуткое было зрелище… такое жуткое… я так испугалась… верно, с кровати упала… а теперь мой бедный постреленок возьми да исчезни! Ох, мне так жаль, так жаль… пожалуйста, только маме не говорите…
Предоставляю вашему воображению домыслить, что за эффект произвела эта речь на слушателей.
— Ночной кошмар, — заключил священник, оглядываясь на своих спутников. — Чему еще и быть, как не ночному кошмару?
— Старая леди с катушек съехала, — доверительно сообщил Джордж мистеру Стингеру и мистеру Томпсону.
— Послушайте, — проговорил доктор Дэмп, — а как выглядел этот паренек? Вы не могли бы его описать?
— Да просто мальчишка… мой маленький постреленок… хотя приходил-то он ко мне раза три-четыре, не больше, — отвечала Салли. — У него роскошные рыжие кудри, и глаза такие чудесные, такие печальные глаза. Ну, конечно, это все было до того, как лицо у него позеленело, а голова растаяла. Жаль его — он, видите ли, хромоножка…
— Хромой? Салли, он хромает? — резко вмешалась мисс Хонивуд.
И одарила чопорным взором Мэри Клинч, которая при словах Салли заметно разволновалась. Хозяйка и служанка переглянулись — точно разделяли некую тайну и благодаря этому знанию заранее могли предсказать, что именно сообщит старуха.
— Да с ножкой у него неладно, — пояснила Салли. — Левая нога у него усохла — ее паралич разбил, — вот и не действует. Думаю, поэтому он такой грустный. Бедный малыш! Ох… до чего ж я устала… совсем расхворалась я сегодня.
Владелица «Пеликана» не сразу нашлась что ответить.
Вопреки обыкновению, она стояла, погруженная в мысли, целиком уйдя в созерцание неких отдаленных горизонтов.
Мэри Клинч, напротив, в лучших своих традициях, уже нацелилась проглотить собственные пальцы. Синеглазая Бриджет в замешательстве наблюдала за ними обеими, а доктор Дэмп, пытаясь снять напряжение, произнес, ни к кому конкретно не обращаясь:
— Господи милосердный, да ведь никаких мальчиков в этом доме и в помине нет, — и, обернувшись к мисс Хонивуд, уточнил: — Не так ли?
— Вот уже много, много лет, как нет, — покачала головой мисс Молл.
