– Заходи, – сказал он, и она зашла.
Три месяца спустя Эмили переехала к нему. Хотя она уже и так фактически жила у него. Она предложила переехать, когда в телевизоре появился список актеров, игравших в одной австралийской комедии, которая ему очень нравилась и которую Эмили все меньше ненавидела.
– Мне пора переехать, – сказала она.
Возможно, это не было предложением. Но подразумевала Эмили именно предложение. Она иногда применяла к Гарри техники убеждения, но не делала ничего такого, что он не мог бы разрушить. Ей так нравилось: пытаться манипулировать им и терпеть в этом неудачи. Вот если бы у нее имелись его слова, тогда все было бы по-другому. Тогда даже и вызова не было бы.
Эмили готовила для него. По сути, она просто разбивала яйца и жарила их, а потом относила ему на подносе. Лежа у него на руке, она чувствовала себя в безопасности. Гарри брал ее кататься. У него были кроссовые мотоциклы, полный гараж, и они вдвоем отправлялись колесить по окрестностям. Он учил ее держать ружье так, чтобы оно не отдавало ей в плечо, объяснял, как делать поправку на гравитацию, чтобы пуля пролетела нужное расстояние. В ясные вечера, пока солнце растворялось в земле, они сидели на задней террасе, выпивали и занимались любовью. До этого небо всегда казалось Эмили враждебным. А он заставил ее увидеть его чистую красоту, ощутить силу развороченной земли и похожих на скелеты деревьев. Теперь во всем был смысл. Даже змей, которых Эмили боялась до дрожи в коленках – они всегда оказывались там, где меньше всего ожидаешь, вися, как веревки, – она стала воспринимать иначе, увидела в их поведении не воинствующую агрессию, а агрессивную защиту, как у нее самой. Она прожила в Брокен-Хилл два года и даже не поняла этого.
Когда Гарри в первый раз подстрелил кенгуру, Эмили плакала. Она знала, что он охотится на них, что они считаются вредными животными, но вида запыленной коричневой шерсти, губ, до ужаса похожих на человеческие и обнажавших мелкие зубы, она выдержать не смогла.
– Они вредители, – сказал Гарри. – Они жрут все, что растет.
– Все равно, – сказала Эмили.
Он облокотил ружье на мотоцикл.
– Ты знаешь историю о кенгуру?
– Какую историю?
– Легенду чернокожих. – Гарри имел в виду аборигенов. – Жила-была девушка Миннавара. Она была очень умной и хорошо владела копьем. Ее взгляд был таким острым, что она могла за километр увидеть кукабарру[9]. Однажды она украла пращу. Считалось, что праща принадлежит всему племени, но Миннавара спрятала ее в сумку. Когда племя обнаружило, что праща пропала, все страшно рассердились, и старейшина спросил у Миннавары, не она ли взяла пращу. Та ответила, что нет. Тогда старейшина заколдовал землю, и земля стала нагреваться. Старейшина сказал: «Твоим ногам жарко, Миннавара?» Это было волшебство – только тот, кто солгал, чувствовал жар. Миннавара ответила, что нет, что с ее ногами все в порядке. Но вскоре она уже не могла терпеть и начала переступать с ноги на ногу. А потом запрыгала. Старейшина спросил: «Зачем ты прыгаешь, Миннавара?», и она ответила: «Мне нравится прыгать. Я всегда буду прыгать». Так и случилось: она прыгала до конца своих дней, потому что оказалась слишком упрямой, чтобы отдать пращу. Ее стопы удлинились и огрубели, и она стала первой кенгуру.
– От этого еще хуже, – сказала Эмили. – Теперь это не так обезличено. – Она посмотрела на бедную «Миннавару».
– Но она воровка, – сказал Гарри.
Он не разговаривал. То есть не разговаривал без надобности. Это нервировало Эмили. Это заставляло ее гадать, о чем же он не говорит. Сначала она безжалостно пытала его, расспрашивая о политике, высказывая всяческие неправдоподобные предположения насчет их отношений. Однажды ночью, когда Гарри уже стал погружаться в сон, она сказала:
– Как ты думаешь, кто умнее: ты или я?
Эмили была из тех людей, кому надо все знать. Она не хотела гадать,
– Что это?
Он бросил быстрый взгляд на штуковину:
– Мобиль.
– Что это значит? – Эмили потрясла им. Пыль слетела. Судя по виду, мобилю было не меньше миллиона лет. На каждом кусочке дерева была темная отметина, и некоторые из отметин выглядели странно.
– Это мобиль, – сказал Гарри. – Для малышей.
Она села на землю.
