признать, что души наших семерых пациентов вознеслись после того, как погибли их реплики, — а нам остались тела и эхо памяти. Памяти души, если можно так назвать…
— Иар, — настойчивей позвал Аойсо, и на сей раз Наварра его не остановил.
Психопомп вгляделся в лица сотрудников и понял, что тревога и любопытство на них сменились неловкостью. Пожалуй, так смотрел бы ксендз, явись к нему прихожанин с вопросом о природе души.
— Иар, пока ты… был там, ситуация изменилась. «Ай-Бионикс» предъявил иск «Ариан Технолоджи». Речь идет о мошенничестве в особо крупных размерах и покушении на убийство. Они нашли ключевого свидетеля, который заявил, что все это дело подстроено. В наших пациентов стреляли из нейроружей. Семеро наемников, и выстрел был согласован до секунды, чтобы это выглядело как внезапная кома после гибели реплик. А у бедняг просто вскипели мозги. Учитывая, как погибли их копии, это даже отчасти смешно…
Но Лойсо не смеялся.
— Короче, — торопливо, как-то слишком торопливо договорил он, — «Ариан Технолоджи» заплатил за то, чтобы утопить конкурента. Сейчас четверо наемников уже задержаны и дают показания. Наше исследование закрыто. Никакой связи между репликами и оригиналами на самом деле нет. Суд будет чисто формальный, представитель «Ай-Бионикс» уже заявил, что производство реплик возобновится на следующей неделе.
Психопомп потер висок. В виске начинало тихонько ныть — предвестник мигрени, последствие бессонных ночей и перенапряжения глаз.
— Подождите, — сказал он. — Как же так? Мы исключили внешнее повреждение в самом начале.
Нейроружье оставляет характерную травму. Гематомы, омертвевшие клетки, ткани — такое ни с чем не спутаешь…
— Этот проект завершен.
Холодный и раздраженный голос принадлежал Наварре. Развернувшись так резко, что полы халата взметнулись, шеф быстро зашагал к двери своего офиса. На пороге он бросил, не оборачиваясь:
— Доктор Пшельски, зайдете потом ко мне. Обсудим ваше следующее задание.
Остальные сотрудники тоже как-то быстро ретировались. Лаборатория опустела. Только Гвид задержался — плюхнулся, по своему обыкновению, в кресло и сидел, покручиваясь и закинув ногу на ногу. Он смотрел на Психопомпа. Психопомп смотрел на него. Гвид нарушил молчание первым.
— Ну что, остались мы с вами, Иар, как та принцесса на бобах.
Нейротехник прикрыл глаза. Под веками колыхалось белое свечение. «Забрали в свет», — неожиданно подумал доктор Пшельский, хотя кого и зачем забрали в свет? Как вообще можно забрать в свет, который, по сути, лишь поток фотонов?
— Лойсо, какой вы национальности? — спросил он.
Раздался смешок и быстрый ответ:
— Да, наверное, всех понемножку. А что?
Подняв тяжелые веки, Психопомп проговорил:
— Вы в это верите? Верите, что все подстроено «Ариан Технолоджи»?
Улыбка Лойсо стала совсем кривой. Крутанувшись еще раз в кресле, молодой ученый ответил:
— Я верю в то, что институт получил очень солидное пожертвование от анонимного спонсора и что меня берут ведущим психиатром в чикагский офис «Ай-Бионикс». А во что верите вы, доктор Иар Пшельски?
Психопомп молчал.
— И все-таки? Скажем, вы верите в то, что являетесь проводником душ на тот свет? Психопомп — это ведь Гермес. Он транспортировал в Аид покойничков, а самых строптивых тащил на веревке из змей. Как это вяжется с вашими теориями о душе?
Нейротехник передернул плечами. Он заговорил, поначалу неохотно, но по мере рассказа голос его становился все оживленней.
— Знаете, Лойсо, тут в последнее время в связи с этими событиями часто упоминают репликантов, терминаторов и прочее. Мне сейчас тоже вспомнился один старый фантастический рассказ. Там речь шла об Армагеддоне, решающей битве сил света и тьмы. Фантастика заключалась в том, что на стороне света люди отправили сражаться роботов — правда, с блоком «пассионарное™» или без, не припомню. Воинство Господне победило, но в рай вместо людей забрали погибшие в битве машины.
Психопомп поднял голову и, глядя прямо в глаза коллеге, договорил:
— Вы спрашиваете, во что я верю? Так вот, я верю, что роботы вознесутся на небеса, а мы, Лойсо, останемся на Земле и займем их место.
ЭДУАРД ШАУРОВ
САМАЯ ВЕСЕЛАЯ ГАЙКА
