излучения Тариссы с бактериями, обитающими на первой планете системы. Раз в несколько лет лучевой фон Тариссы меняется, и бактерии обретают способность к переходу в равновесное пространство, откуда выкачивают энергии, позволяющие следующему поколению благополучно существовать в мире с огромной температурой и жестким излучением. «Сова» доставила на Кассандану культуру этих бактерий, как раз прошедших цикл «перезарядки». Сами по себе они не опасны, но в руках знающего могут наделать бед. Именно поэтому я и прилетел на Кассандану.
– И ты знаешь, где все это дерьмо припрятано?
– Я знаю кое-что еще. Два автоматических поста в районе Ормуса засекли остаточные сигнатуры Призрачного флота. Они то «выпрыгивают», то снова исчезают. Призрачные идут к Тариссе. Им нужна подзарядка… Это может означать только одно: Тарисса выходит на «разогрев», а уж его последствия можем ощутить и мы.
– Через четыре года? – удивилась Барилари.
Ломбарди помотал головой.
– Мы имеем дело с внепространственным спектром, дорогая сестрица. Так что ни о каких годах не может быть и речи.
– Господи помилуй, – вдруг застонал Фарж. – О чем вы тут говорите?
– О реальности, – хмыкнула леди Роксана. – Существующей, впрочем, отнюдь не для всех…
Она замолчала, оборвав себя на полуслове, и задумалась о чем-то. Ломбарди ждал, устремив на леди командующую терпеливый, словно у статуи, взгляд.
– И здесь, следовательно, ты понадобился кому-то, кто желает сыграть в некую большую игру? – спросила Барилари.
– Этого я предугадать не мог, – потер лоб Эдвин. – Так что теперь все здорово усложняется. И в дело придется вступить Конторе, потому что другого выхода нет. Кто-то действительно крайне заинтересован в этих материалах, только вот – дураку понятно, что цели… Цели! Я не сказал им ничего – по крайней мере, так мне кажется. Они кого-то ждали со дня на день: сами лезть в такие вещи не хотели, уж тут я их хорошо понимаю. Поэтому меня, в общем-то, берегли. На ночь вырубали, а днем я был вполне свободен… в пределах камеры, конечно. Того, что я знаю, эти парни боялись настолько, что даже не включали системы слежения: видно, тряслись, что наговорю под запись, а как потом эту запись стирать, если она автоматически идет в подотчетные регистры?
– А они не думали, что ты расшибешь себе голову о стену?
– О те стены даже палец не сломаешь… Не дураки же там служат.
Фарж и Детеринг острожно переглянулись. Фарж при этом слегка дернул плечом, тогда как Йорг остался недвижен; слушая разговор леди Роксаны с братом, он безразлично смотрел в стену над головой Ломбарди. Макс уже сообразил, что Йорг понимает ситуацию несколько глубже, чем он, но раскрыть сейчас рот было абсолютно немыслимо, оставалось лишь ерзать задницей по стулу.
– Кого они ждали, я, кажется, знаю, – заговорил вдруг Харрис. – Менее суток назад вице-маршал Северин Санчес, следовавший с частным визитом из Метрополии на Кассандану, велел своим пилотам сменить курс и пошел на Орегон.
– У вас превосходные информаторы, полковник, – улыбнулась Роксана. – Мне уже известно об эволюциях маршала Санчеса, однако я не хотела соотносить их с нашим, э-ээ, делом. Пока, по крайней мере.
– Всему свое время, миледи, – равнодушно отозвался Харрис. – Всему свое время…
Относительно леди командующей Тео четко держал дистанцию, и дистанция эта была немалой: оставляющей, по крайней мере, пространство для боевого разворота, а в этом деле Харрис слыл большим мастером.
– Харлан знает об этом? – спросила леди Роксана.
– Ни в коем случае, – помотал головой Ломбарди. – Он вообще не знает о существовании «архива в архиве», до которого я добрался почти случайно, изучая вопросы, связанные с наблюдением Призрачных. Об этом должна знать ты – просто потому, что все это происходит в твоей сфере ответственности. Конечно, мне не хотелось впутывать в наши дела Контору, но иначе уже никак, такова объективная реальность.
– Всякий раз, когда нас втягивали во флотские каверзы, это заканчивалось резней, пожаром и потопом, – кротко заметил Фарж.
– И наоборот, – улыбнулась в ответ Барилари. – Но мы, если я не ошибаюсь, служим хоть и под разными орлами, но все же под одним флагом…[2]
Детеринг не без труда подавил скептический вздох. Личный его опыт, пусть и не самый пока богатый, говорил ему, что связываться с Флотом следовало только при совершенно немыслимых, форс-мажорных обстоятельствах. Во всех прочих случаях от подобных контактов следовало бежать сломя ноги, ибо люди флотские славились своей совершенной непредсказуемостью. Сейчас ему очень не хотелось совать свою шею в эту петлю, но выбор уже был сделан – за него и без него.
«Резня, пожар, потоп, – повторил он про себя слова Фаржа. – Ха! Какая ерунда! У Макса, право, совсем слабо с фантазией».
– Проблема в том, – снова вмешался Харрис, – что данные материалы вполне могут быть предметом некоей сделки, которая должна совершиться на Кассандане в самое ближайшее время.
– Сделки? – пораженно переспросил Ломбарди. – Это вы сейчас о чем, шеф?
