— Предоставь мне самому судить об этом, — на поле боя мне годами приходилось частенько заниматься лечением на скорую руку, и, несмотря на все его заверения в обратном, выглядел он ужасно. Я добавил:
— После боя, пока еще не остыл от него, нетрудно что-то упустить. Десятки раз я ломал кости в бою, но не осознавал этого, пока не проходили часы или даже дни. Обычно это были ребра или пальцы ног, но все же…
Он вздохнул.
— Разумно.
— Ляг на спину и дай мне свою руку.
Он послушался. Я пробежался умелыми руками по его рукам, ногам, голове, плечам и спине, надавливая на кости и проверяя, не двигается ли что-то там, где не должно, проверяя каждый окровавленный и содранный участок на серьезные повреждения. Его рана на голове оказалась единственной настоящей проблемой — длинный неглубокий порез на лбу, сразу над линией волос. Он оставался открытым, так что виднелась белая плоть. Лучше бы зашить его в замке Амбер; здесь я этого сделать не мог. В рану еще и песок попал. Ее стоило хорошенько промыть и обработать.
Я оставлю это замковому цирюльнику, обычно занимавшемуся такими делами. Или Фреде, если Коннер предпочитает ее прикосновения — в обращении с ниткой и иголкой у нее была твердая рука и верный глаз, как я узнал на собственном опыте. После нашего появления в Амбере она зашивала мне раны как минимум полдюжины раз.
— Ну? — спросил он.
— Наверное, жить будешь. Дай мне закончить!
Я поднял его веки и проверил зрачки. В последних затухающих лучах дневного света, они казались вполне нормальными, расширяясь и сужаясь, когда я закрывал свет ладонью и убирал ее. Шока у него не было.
— Хорошо, могу сказать наверняка — ты выживешь, — я снова сел. — Когда вернемся домой, надо будет тебе швы наложить. Все остальное ерунда — ничего такого, что не излечили бы большой бифштекс, долгая горячая ванна и пара дней отдыха.
— Спасибо. Можешь добавить «доктор» к остальным своим титулам, — он попытался сесть и резко сморщился. — Ой!
— Голова кружится? — спросил я.
— Да!
— Пусть пройдет, — похоже, он потерял много крови. Затем я произнес:
— Расскажи, что произошло, пока я дрался с Изадорой. Последнее, что я видел, как ты бросился на шестерых или семерых.
— Их было семеро, — усмехнувшись, произнес он.
Он скромно рассказал, как нагнал оставшихся солдат, оказавшись посреди них. Они напали с двух сторон и смогли вытащить его из седла. Конечно, легко он не дался — свернул в процессе одному бойцу шею, а другому переломал спину. На земле он подхватил упавший меч и прорубил себе путь. Затем он набросился на оставшуюся троицу, словно безумец, не сдерживаясь и никого не щадя.
Когда он разрубил их лидера одним ударом от головы до паха, двое других упали на колени и начали молить о пощаде. И он неохотно опустил меч.
— Я оставил их для допроса, как ты и хотел, — закончил он слегка ворчливо.
— Это было необходимо, — я огляделся, но вышеозначенной парочки нигде не заметил. — Что ты с ними сделал?
— Я оставил их там, — он кивнул в сторону места, где на нас устроили засаду. — Если бы только мой треклятый конь не испугался и не убежал…
— Ты оставил их? — я резко выпрямился. — А если они сбегут? Сейчас никто из нас не в состоянии догнать их…
Он злобно усмехнулся.
— Не волнуйся об этом — я перерезал им сухожилия. Я забыл об этом упомянуть? Они никуда не денутся, если мы их не унесем и не утащим.
Я снова опустился.
— А мне казалось, что в нашей семье — я кровожадный!
— Все мы бываем злопамятны… Не люблю, когда меня вытаскивают из седла.
Я кивнул. Двое мужчин… плюс Изадора. Конечно, мы уже знали, что всех их послал Эйбер. Во время допроса наемников и освобождения сестры от наложенного на нее Эйбером заклятья, кто знает, что нам предстоит узнать! Нынешнее местонахождение Эйбера… имена шпионов, которых он уже подослал в Амбер (а они у него были, раз он узнал о наших сегодняшних планах на пикник)… любые будущие планы против меня…
Коннер снова заговорил:
— Изадора… лучше сходи и проверь ее. До сих пор не могу поверить, что ты ее побил!
— Конечно, побил! — я усмехнулся, как будто это было обычным делом. — Только не говори, что ты сомневался?
Он не ответил, но я видел, что снова произвел на него сильное впечатление. Отлично. Пусть расскажет всем, как я дважды одолел Изадору. Возможно, если достаточное количество людей начнет видеть во мне величайшего в истории нашей семьи бойца, вероятность нападения на нас уменьшится.
