– Нет! – воскликнула Эльфвина.
Внезапно тварь выбросила вперед лапу и сцапала девочку за лодыжку. Эльфвина закричала, лапа потянула ее к земле. Ривен, занося топор, бросился к твари. Джинкс, схватив Эльфвину за руку, рванул ее в сторону. И, внимательно осмотрев ногу упавшей Эльфвины, убедился, что та цела, – к тому же осмотр позволил ему отвлечься от чавкающих ударов топора в темноте. Девочка, дрожа, поднялась на ноги.
– Хватит, Ривен, – сказала она. – Прошу тебя. Он наверняка уже мертв.
Взяв у Джинкса факел, она подошла к лежавшему на земле чудищу.
– Это медвелак, верно? Уж не Топтыган ли?
– А рога-то откуда? – спросил Ривен. – Разве у медведей бывают рога?
– Нет… может быть, это огр? Джинкс, иди, взгляни.
– Не хочу, – сказал Джинкс. Его подташнивало. – Думаю, нам лучше уйти.
– Но мы уже вне опасности, – удивился Ривен. – Сторожка…
– Хочешь, оставайся в ней, – сказал Джинкс. – А мы уходим.
– Я без Ривена не пойду, – сказала Эльфвина.
– Ну и ладно, – сказал Ривен. – Я только вещи заберу.
Он осмотрел окровавленный топор, улыбнулся и протянул его Джинксу.
– Похоже, я с ним понемногу осваиваюсь.
Они продвигались по темной тропе. Джинкс зажег факел достаточно яркий, чтобы освещать ее обочины, и надеялся, что огонь отпугнет волколаков и медведей.
– Почему ты нагнала нас? – спросил он.
– Чтобы уговорить вас обоих не ходить к Костоправу, – ответила Эльфвина.
– Меня нелегко отговорить от задуманного, прекрасная дева, – сказал Ривен.
Джинкс не мог отделаться от мысли о чавкающих звуках еще долго после того, как убитый медвелак – или кем он там был? – остался далеко позади. Да, хоть Ривен и дружелюбен, и неизменно весел, однако отговорить его от чего бы то ни было – дело не из легких.
– Просто я подумала… – Эльфвина запнулась. – Вы же видели, какова моя бабушка. Ей нравится… забавляться с людьми. Думаю, она отправила вас к Костоправу, желая посмотреть, что он с вами сделает. А мне это особенно забавным не кажется.
– А я всего лишь хочу услышать, что он скажет о моей магии, – добавил Джинкс.
– Но что, если ему и сказать-то нечего? Бабушке моей верить нельзя. А Симон говорил, что тебе следует держаться от Костоправа подальше.
– Просто Симон знает – Костоправ может объяснить мне, что он со мной сделал.
– Это ты бабушкиных сказок наслушался! – сказала Эльфвина. – А он через соломинку высосет из вас души и сделает из ваших глаз бусы. Двое мужчин с Калликомской прогалины однажды пошли к Костоправу, чтобы продать ему масло, и никто их больше не видел. По ночам он пробирается на прогалины и крадет младенцев из колыбелей.
– А мысли его полны кровавых ножей, – добавил Ривен.
– Что? – изумилась Эльфвина.
– Джинкс умеет видеть мысли людей.
– Ты правда умеешь?
– Нет, – ответил Джинкс. Ничем этот Ривен не лучше Эльфвины, что ему ни скажи – все разболтает.
Впрочем, Джинкс тут же ощутил неловкость, вспомнив, что сам он наболтал Софии, когда поругался с Симоном.
– Раньше умел.
И он рассказал Эльфвине о том, как видел цвета человеческих мыслей.
Она остановилась посреди тропы.
– Ты хочешь сказать, что умел по-настоящему читать мысли людей? Не диво, что Симон отнял у тебя эту способность. Быть может, он спас твою жизнь.
Джинкс покачал головой – ничего-то она не поняла.
– Нет, не спас. Это было ужасно. Как будто меня убивали.
– Если ты мог читать мысли людей, им-то как раз и хотелось убить тебя. Ты же был угрозой для общества. Уж поверь, я в этом разбираюсь, – и Эльфвина вроде как задумалась, но ненадолго. – Хотя убить тебя, как мне кажется, было бы очень непросто.
– Я не читал людские мысли. Понимаешь, то, что происходит в голове человека, создает вокруг него подобие облака, и это облако – цветное.
