Пока Бисер говорил, Марек неведомо каким образом, но ясно ощущал чувства, исходящие от флаера: предвкушение встречи, гордость за будущего хозяина и грусть от затянувшегося ожидания…
– Я – Марек, – сообщил он осторожно.
– Ты? – Эмоции флаера взлетели вверх. – А не врешь?! Хотя да, совпадает… Возраст, комплекция… Но он сын правителя. А ты? Ты – нет? Я думал, будет торжественная встреча, придет делегация, может, сам Президент… А тут ты один… Прячешься…
– А зачем тебе делегация? И встреча? – насторожился Марек.
Тут же вспомнились подозрения отца, перед глазами встала картинка: в ангар входит правительство, первым идет отец… Они подходят к флаеру… И тут: бах! Огонь, взрыв, обезглавленная страна ввергнута в пучину хаоса… Паранойя отца по поводу врагов заразительна…
– А как же! – воскликнул Бисер. – Я очень ценное приобретение! Интеллектуальных флаеров в мире единицы! Любой бы гордился, заполучив меня! И потому я, конечно же, достоин торжественной встречи!
– Слушай, кто тебе это все наговорил? Твои хозяева? – фыркнул Марек. Он на удивление быстро освоился с новым способом общения, и сейчас ему казалось, будто он разговаривает с обыкновенным мальчишкой. И именно из-за этой легкости он вдруг подумал, что, пожалуй, не стоит расслабляться. Надо держать ухо востро и не терять бдительности. И потому грозно вопросил: – А ну, признавайся: на что тебя запрограммировали?
– Меня нельзя запрограммировать! Со мной можно только дружить! Мы станем с Мареком лучшими друзьями и будем летать везде-везде! Вот только он никак не идет…
Флаер огорченно вздохнул.
– Говорю тебе, я – Марек.
– Да? Докажи!
– Не буду я тебе ничего доказывать! – возмутился Марек. Он совершенно не привык к такому. Его, как наследника, все знали и всегда встречали и относились соответственно. А тут: «Докажи!..»
– А я не буду подчиняться без доказательств!
– Ну и не надо! Ну и стой здесь один! Ржавей!
– А я не ржавею! Материал, из которого я сделан, не подвержен ржавчине! И я буду ждать сколько надо, пока не придет Марек!
Возмущенный Марек набрал воздуха в рот, но ничего не успел сказать: сработал коммуникатор. На экране браслета светилась физиономия секретаря отца.
– Слушаю, Айтюрк. – Марек нажал кнопку, позволяя слышать себя, но не видеть. Еще не хватало, чтобы засекли его незаконное проникновение в ангар!
– Господин Марек, вы сейчас где? Вас просил зайти Президент – обсудить расписание официальных мероприятий на ближайшие дни.
– Я сейчас иду, Айтюрк.
Марек отключил связь и кинул взгляд превосходства на флаер: ну как? Он все слышал? Не так уж, чтоб взгляд получился очень эффектным – флаер был выше человека, – но все-таки…
– Ой, ты и вправду Марек? Ой, прости, пожалуйста! Я сразу не узнал тебя! Извини-извини!.. – затараторил Бисер.
– А что, фотографий тебе не показывали? – съехидничал Марек.
– Но у меня же другое зрение, я не могу видеть изображения… Их надо переводить в специальный формат… – начал объяснять Бисер.
– Некогда мне тут с тобой, – свысока прервал его Марек. И веско добавил: – Меня отец ждет. Президент!
И гордо пошел к выходу.
– О-о-о! Не уходи! – неслось ему вслед. – Мы же только что познакомились! Мы же даже толком не поговорили!
Марек, не оглядываясь, продолжал удаляться.
– Подожди! Не бросай меня! Мне очень одиноко здесь! Пожалуйста!
Марек подошел к двери, коснулся ключом сенсорной панели, и бронированная пластина неторопливо поползла в сторону. Марек оглянулся. Синий флаер казался таким потерянным в пустом пространстве громадного ангара.
– Ты ведь еще придешь? – с надеждой спросил Бисер.
– Я подумаю, – сохраняя неприступный вид, ответил Марек и шагнул за дверь.
Конечно же, он пришел еще раз. А за ним еще. И еще. Мареку было любопытно, а флаер, настоявшись в одиночестве, жаждал общения. Сначала они просто разговаривали. Бисер, созданный в том запредельном для Марека мире, охотно делился тем, что знал. И речь шла не о политике – в ней он как раз был абсолютно несведущ, а о простых бытовых вещах. А чаще всего о жизни обыкновенных людей, с которыми Бисер успел пообщаться, пока находился на строительных верфях или в отделе наладки. Он помнил их всех по именам, знал склонности, привычки, увлечения, с удовольствием пересказывал разные происшествия и смешные случаи, свидетелем которых был сам или о которых слышал от кого-то. А Марек жадно впитывал эти рассказы – ведь они были о том, другом мире, пока еще закрытом для него. И к его удивлению, выходило, что жили там люди такие же, как
