Лайнер раскололся пополам: корма почти сразу ушла под воду, а нос задрался в небо и медленно тонул. Там, где была рубка, каюты и черная труба с алой полосой, бушевал пожар, учиненный фугасной миной.
– Да, – сказала Дива. – Ты выиграл. А мы – проиграли. Мерд!
Тишина после артиллерийской дуэли вернулась в мертвый город, и только рычали в закупоренных зданиях потревоженные небывалым шумом мертвяки, и похохатывали испуганные гиены.
– Почему? – спросил я.
– Потому что теперь нас осталось только двое, – ответил Дива меланхолично.
– Тебе нужен кто-то еще? – удивился я.
– Нет, – покачала головой она. – Просто два – это ровно на один больше, чем следует. В новом мире выжившие куда опаснее друг для друга, чем зомби. Пожалуй, я все-таки уеду…
– Уеду? Куда – уеду? Зачем?
– В горы. Куда-нибудь. И не спорь. Это мое несравненное право…
Она отобрала у меня стакан и сделала большой глоток.
– Прощай, Сибарит, – сказала Дива.
Я пожал плечами и не стал спорить.
Когда я вышел из душа – мне пришлось изуродовать похожую на дворец ванную президентских апартаментов «Ритц- Карлтона», чтобы установить над позолоченным душем бак для нагревания воды под солнцем, – Дивы в номере уже не было.
Я вытерся махровым полотенцем, натянул льняные шорты и футболку, вытащил из коробки сигару и щипчиками откусил кончик. На столе, рядом с бутылкой односолодового скотча, лежал потрепанный томик стихов, заложенный винтовочным патроном.
Я открыл книгу. На странице было всего одно стихотворение:
Я усмехнулся и втянул в себя облако ароматного дыма. Все-таки учительница. Как я и предполагал.
С бокалом в одной руке и сигарой – в другой, я снова вышел на балкон. Солнце почти вскарабкалось в зенит, начинало припекать. От белых домов веяло жаром. Огонь на толевой крыше телецентра погас, догорев. Вышка, черная от копоти, покосилась, но устояла. Пыльное облако на месте автостоянки уже осело, и теперь среди разноцветных домов зияла дыра, как на месте вырванного зуба.
Лайнер почти затонул – лишь малая его часть виднелась над водой. Вокруг расплывалось черное масляное пятно, по периметру кружили дельфины, выпрыгивая из воды.
В зоопарке верещали мартышки и ухали гиены на площади. Где-то далеко зудели комары – совсем нестрашные при полном отсутствии людей. По склонам холмов, под замершими кабинками канатной дороги, петлял по серпантину ярко-красный «Феррари».
Я вытянулся в парусиновом кресле, закинув ноги на перила, и приложился к бутылке.
Снизу, из вестибюля «Ритц-Карлтона», донесся приглушенный рык пантеры.
Александр Золотько
Доклад на заседании КЛФ старшего оперуполномоченного уголовного розыска
Я внимательно выслушал всех, кто выступал до меня. Нет, все верно было изложено, все точно подмечено. На Землю прилетали пришельцы, они до сих пор возвращаются, чтобы поставить эксперименты над похищенными.
Кто-то бы спорил, а я не буду. Мне показания свидетелей кажутся вполне достоверными и объективными.
Не стану я также оспаривать теорию панспермии, так образно и доходчиво изложенную нашим уважаемым председателем на прошлом заседании клуба. Тема нашего нынешнего заседания о первом контакте показалась мне очень интересной и достаточно злободневной.
И не нужно смеяться, я вовсе не думаю, что завтра прилетят зеленые человечки и нужно будет выходить на улицу с транспарантами для торжественной встречи. Но, простите, наш уважаемый контактер, рассуждая о теме первого диалога, нес полную чушь… Извините, да, неправильная формулировка.
Предположения, сделанные уважаемым контактером, основываются только на воображении уважаемого контактера. Так лучше? Спасибо.
Вместо того что объединить все дела, связанные с пришельцами, в одно, мы отчего-то делаем три разных вывода, не заботясь о том, чтобы они еще и согласовывались друг с другом.
Вот у меня был случай, когда один небедный человек взял вдруг да и погиб случайно в горах. Упал во время прогулки и разбился. Проверили всех, кто был заинтересован в его смерти, внимательно прощупали вдову и партнеров по бизнесу… Ничего! Дело закрыли.
