Я достаю унипульт и вызываю на стеновизор поисковую систему. Но как сформулировать запрос? Пробую: «Елизавета Шекспир» – и получаю: «Эти пьесы написала королева Елизавета. Шекспир был женщиной». Набираю: «Елизавета, шекспировед» – и получаю: «…пытается доказать, что под именем Шекспира писали Роджер Мэннерс (5-й граф Рэтленд) и его жена Елизавета Рэтленд. Книга была переведена на многие языки и сделала большой переполох среди шекспироведов». Набираю: «Елизавета. Театр Глобус» – и получаю: «Я дал ей на это средства: четыре билета в театр «Глобус»… Елизавета (едва владея собой). Еще одно слово, и я своими руками начну дело…» Бернард Шоу. «Смуглая леди сонетов».
Катя хихикает:
– Не очень-то результативно.
– А будто ты можешь лучше!
– Запросто. Нужна только программа распознавания образов.
– И у тебя как раз случайно такая есть.
– У меня нет, но у нашего художника – полно, он так ищет выкройки исторических костюмов.
– И ты можешь…
– Разумеется, только с тебя бутылка.
– Да хоть две…
Пока Катя общается по уникому со своим другом-художником и осваивает поисковую программу, я ухожу в свою комнату. Лиза, разумная Лиза, говорящая о безумии Гамлета – это немножко слишком. Я снова спрашиваю себя: «Что должно произойти, чтобы рационально мыслящая женщина, ученый (хоть и гуманитарий) стала слушать чушь, которую несут защитники материнства, и ушла к ним? Возможно ли, что она хотела ребенка настолько, что сумела заглушить в себе голос здравого смысла? И чем эти люди ее отблагодарили? И ее ли одну?»
Нет, это бессмысленно. Слишком мало данных, чтобы строить умозаключения и делать выводы. Нужно успокоиться и отвлечься.
Я выхожу из дома и иду к ближайшей станции велометро: отсюда я каждое утро еду на работу. Но сегодня я не взяла с собой велосипед, я просто присаживаюсь на платформу, где роликобежцы надевают свои коньки, и наблюдаю за движением. Велометро – прозрачная труба, поднятая высоко над землей, по ней без препятствий мчатся велосипедисты и роликобежцы, избавленные от присутствия машин и пешеходов. Сейчас народу меньше, чем по утрам в рабочие дни, и я могу поиграть в свою любимую игру – читать работу мозга в движении. Сначала попытаться поймать импульсы на как можно большем расстоянии, затем любоваться игрой рефлексов и ответов на внешние раздражители, вспышками мозжечковых нейронов на плавных поворотах, ровным свечением довольных лимбических систем (попадаются и озабоченные лимбы, но редко – равномерное движение многих успокаивает). И потом долго провожать глазами, ловя затухающие импульсы. Проносятся иногда инвалиды-опорники, и их элегантные коляски в электрическом биении эластично шелестят (Северянин бы залюбовался!). Но за ними мне не уследить – излучение их моторов, хоть и находится выше моего порога восприятия, создает серьезные помехи. Здесь я чувствую себя спокойно и уверенно. Здесь мой тайный сад, где я могу любоваться живыми цветами и наслаждаться их ароматом.
Сигнал с портала уникома, встроенного в браслет, прерывает мою медитацию. Катя сообщает, что нашла в Сети данные о Лизе и напоминает об обещанной бутылке. Думаю, она заслужила что-то очень хорошее. Пятилетний коньяк «Магарач», не меньше. Я беру в прокате велосипед и еду в магазинчик «Крымские вина», который отыскала несколько лет назад.
Глава 3
Будни
Лизина фамилия – Муравьева. Елизавета Никифоровна Муравьева. Она была ассистентом на кафедре английского языка и литературы в нашем университете, готовилась к защите докторской на тему «Мотив трансгендерного переодевания в пьесах Шекспира». Но гораздо больше меня интересуют другие дамы на флешке, файлы с лекциями которых Лиза озаглавила почему-то «Tray», «Blanch» и «Sweetheart». Сверяюсь с английским словарем и выясняю, что эти слова означают соответственно: «Поднос», «Белянка» и «Возлюбленная». Странный набор…
Катя показывает мне, как пользоваться программой распознавания, я делаю слайды с видеофильмов, кодирую образы и запускаю поиск. Все три дамы обнаруживаются довольно быстро. «Белянка» и «Возлюбленная» работают в частном медицинском центре «Гармо-мама». Первая – перинатальный психолог (что бы это ни значило), вторая – консультант по грудному вскармливанию. Зато «Поднос», она же Тамара Лайт, она же Тамара Литовченок – коллега Лизы, также работает в Университете, только на кафедре культурологии, и также готовится к докторской. И одновременно ее лекции по «Культуре женственности и материнства» объявлены анонсом на сайте «Гармо-мамы». Что ж, картинка вырисовывается простая. Лиза и «Поднос» познакомились в Университете: в столовой, в книжном магазине или на факультетских конференциях – не суть важно. Лиза была расстроена неудачами с беременностью (кстати, надо бы как-то выяснить, в чем конкретно заключались эти неудачи). Короче, Лиза как-то не в добрый час разоткровенничалась. «Поднос» предложила ей обратиться в «Гармо-маму», обещала, что там ее научат «смыслообразованию» и «воспитательной функции кормления». Лизе, похоже, терять было уже нечего (что у нее там все-таки было со здоровьем? Как это узнать? При осмотре я не обнаружила отклонений, но работа висцеральных органов всегда плохо считывается – в конце концов она в большей степени регулируется гуморальной, а не нервной системой. Интересно, у кого Лиза обследовалась? В
