Фон Горн покивал согласно.
— Наслышан я, наслышан о его «подвигах»… Более того, сам стал ему врагом и намерен извести это отродье. Вот только у сего отродья два галеона, а у меня всего четыре индейских пироги, да и те я бросил на Рио-дель-Эспириту-Санто…
— Да-a! Моя армада поболе вашей, дон Альберто! Ха-ха!
— Вот поэтому я и здесь! — с силою сказал Бледный Вендиго. — Мне точно известно, что на этой неделе или в начале следующей корабли де Монтиньи прибудут на Тортугу, где пираты займутся их кренгованием.
Возможно, они двинутся сразу к острову Сент-Кристофер, где у этого пирата ещё одно логово, но, в любом случае, им не миновать Наветренного пролива.
— Ага… — задумался дон Хуан. — В таком случае я направлю к берегам Эспаньолы четыре… нет, пять кораблей, а на Тортугу пошлю соглядатаев. Если Олегар там появится, они успеют предупредить эскадру, и та устроит пиратам пламенную встречу! Если же мы не найдём там этих разбойников… Что ж! Летом я отправлюсь к берегам Бразилии и по дороге не премину заглянуть на Сент-Кристофер!
Фон Горн ощутил довольство собой — всё идёт по плану! Уничтожить своего врага чужими руками — что может быть приятнее? Стоит возблагодарить родителей, передавших ему сей драгоценный дар — убеждать строптивую людскую натуру!
— Да будет так! — торжественно заключил фон Горн.
Из весны в лето плыли корабли Капитана Эша.
Позади прохлада Голубых гор и утренние туманы, впереди жара и духота, еле-еле разбавленная дуновениями ветра.
А что делать? Изумруды не водятся там, где свежо.
— Капита-ан! — донёсся крик марсового. — Тортуга прямо по курсу!
— Ага! — сказал Олег довольно.
Вытащив свою «оптику», он глянул на далёкую «пи-почку» суши.
Она самая… Тортуга.
Отсюда, с севера, остров и впрямь напоминал черепаху, скрывшуюся под панцирем, в честь которой и был назван.
Всю Тортугу покрывали скалы и леса.
Особенно неприютным был северный берег, не зря окрещённый Железным, — мрачные утёсы, о подножия которых бился прибой, как-то не влекли к себе.
Говорят, где-то там затерялась между скал маленькая бухточка Трезор, где опытный гребец способен пристать в тихую погоду.
Но большим кораблям здесь делать нечего.
Зато на юге острова имелись аж две обширные гавани, удобные для стоянки.
Та, что побольше, располагалась у полузаброшенной рыбацкой деревушки Пуэрто-дель-Рей, а вторую — Кайонскую — следовало искать в миле к западу.
Но как раз её искать и не стоило — мелковата была.
Когда открылся залив у Пуэрто-дель-Рей, Мулат Диего сказал со знанием дела:
— Сюда входят не наобум, а меж двумя песчаными банками. Одна, что во-он там, побольше будет и тянется на восток, к мысу Масон. Тут проход Гран-Пас. А второй, Пти-Пас, с той стороны, между отмелью и берегом. В прилив обе банки покрыты водой, а сейчас как бы отлив начинается… Вон они, проглядывают!
— Вижу… — протянул Сухов. — А рейд здоровый, кораблей двадцать встанет. Это самое… Правь, Диего!
Оба галеона, красный и чёрный, неторопливо вошли в залив.
Убрав паруса, корабли еле двигались, не поднимая волн, почти не колебля прозрачную воду бухты.
— Спустить якоря!
«Феникс» с «Симургом» замерли, натягивая якорные канаты. Прибыли.
В отдалении, на берегу залива, видны были убогие рыбацкие хижины, однако корсаров не тянуло обыскивать селение.
Что там можно было найти, кроме рваных сетей?
Мелькнуло несколько фигур, видимо, обитатели деревушки спешили укрыться на лесистом склоне, от греха подальше.
— Эгей! Кто тут ныряльщики? Осмотреть днище!
— Шон! И ты, Флеган! Плюхайтесь, я за вами!
— Ксав! Эй! Ты хоть бы обувку снял!
— Забыл! Щас я…
Десятка два корсаров нырнули головой вниз — многие ещё были уверены, что прыгать «солдатиком» опасно — вода разрежет пополам…
