Хоронить без толку, вылезут. Только рубить на куски. Или сжигать. Рубить долго, потому соорудили большую печь, вроде крематория, туда и запихивали жмуров этих.
Немец смотрел во все глаза, сжав губы. Фомин, сам не зная зачем, продолжил:
– А муляж этот горит, но пытается выбраться, царапается с той стороны, мычит. Он домой хочет, телевизор смотреть и у окна сидеть. Потом затихает. Мы пепел собирали и кому надо урну сооружали погребальную. Правда, мало кому они были нужны.
Замолчал, допивая горький напиток.
– Печально, – хрипло сказал Эрих упавшим голосом. – Как-то бесчеловечно.
– Это Зона, тут свои понятия о морали, – горько усмехнулся Фомин.
И обернулся, почувствовав, что за спиной кто-то стоит.
– Спокойно, это я, – положил ему руку на плечо отчим, подошедший так тихо, что ни Игорь, ни Эрих не услышали. – Идите спать, я подежурю. Не спится мне, зуб болит.
Игорь немного помедлил, но все же поддался искушению. За ним пошел спать и немец, что-то бормоча на своем.
Новосибирская Зона Посещения
– Я точно тебе говорю, в вещах кто-то копался, – прошептал Гоша, оглядываясь на копошащегося у «калоши» Востока.
– Чего тут гадать-то? – сказал Игорь. – Либо отчим, либо Ряба. И искали известно что.
– Может, предъявим? – предложил Семен.
– Чего ты им предъявишь-то? Не пойман – не вор. К тому же ничего не пропало, – отмахнулся Фомин. – Нет, давайте подождем, понаблюдаем.
– Ладно, – согласился Старцев. – Только есть еще одно, Игорян. Мы, пока с Чесноком дежурили, кое-что заметили… Короче, идет кто-то за нами.
– Кто идет? – удивился Фомин.
– Не знаю.
– Мы огни увидели ночью, как от фонариков, – вступил в разговор Гоша. – Вон там, за холмом. Сначала двигались в нашу сторону, потом пропали. Я так думаю, заметили нас.
– С чего вы взяли, что это за нами идут? – склонил голову Игорь.
– А с чего бы им прятаться? – резонно возразил Гоша.
– Да мало ли! Тут человек человеку – волк. А точно люди? Может, аномалия?
– Точно люди, – кивнул Семен.
Фомин хмыкнул, задумчиво почесал начавшую лезть щетину.
– Надо быть внимательными, – подытожил он. – Если это проделки отчима, то мы должны быть готовы.
Друзья закивали. Семен сказал:
– Есть у меня идея как узнать идут или нет за нами.
Они отошли от забора, куда ходили «до ветра», вернулись к лагерю. Все уже было готово к отбытию, ждали только их. Невыспавшийся немец сидел нахохлившейся птицей, завернувшись в одеяло. Ряба, ни с кем не делясь, жевал батончик шоколада. Восток что-то подтягивал в салоне гравиплатформы.
– Поехали, – кинул он, когда друзья подошли.
Те без особенных разговоров полезли грузиться. Фомин опять сел на переднее пассажирское сиденье и приготовил гайки, Семен взялся за импровизированные вешки.
Восток поднял «калошу», которая ощутимо вибрировала и скрипела. Игорь выразительно посмотрел на отчима, но тот лишь поморщился, слушая мучения машины.
– Не развалится? – спросил на всякий случай Игорь.
– Не каркай, – только и ответил отчим.
Гравиплатформа перевалила через упавшую секцию забора, раздвинула носом тяжелые ветки елки и поплыла по редкому лесу.
Когда-то, сразу после Посещения в 1972 году, аномальная территория была не очень большой, она охватывала Бердск и окрестности. Игорь читал, что Зона в те года лютовала настолько сурово, что смертность среди исследователей просто зашкаливала. Но шли годы, к ней как-то приспособились, привыкли, начали работать.
Неожиданно, в 1991 году, Зона вдруг ни с того ни с сего расползлась в разные стороны. Не сильно, местами на несколько метров, местами на километр. Этот факт, впрочем, как-то затерялся в череде событий, лихорадящих страну. Ну погибло несколько часовых, ну подвинули забор. И чего? Тут страна разваливается, не до всякой внеземной хрени.
Для многих, кроме нескольких ученых, это событие и вовсе прошло незаметно. Так бы и вовсе забыли про этот неконтролируемый рост, если бы в 2015
