приходилось все труднее. Не может рыба, привыкшая к морскому простору, выжить в луже. Многие бежали на южный материк, самые упорные искали сильные источники и сидели на них, как птицы на гнездах. Самым мощным на нашем континенте считался источник Саар-кан, и возле него собрались самые упрямые из оставшихся гоблинов. Все остальные источники понемногу прибирали к рукам выходившие из повиновения люди с даром, и однажды заговор созрел. В одну ненастную ночь Саркан покинули все рабы, уводя с собой семьи и лошадей, унося самые ценные книги и амулеты. Гоблины отлично понимали, что им не выжить без работников, и попытались их вернуть. Самые сильные воины и маги ринулись в погоню, но их ждала засада.
— Значит, мы победили, — сделала я вывод. — Так куда делись гоблины?
— Все, кто не погиб, сбежали незримыми путями. Хотя магия гоблинов тяжелая, им подчиняются все минералы и металлы, но они научились у эльфов открывать порталы. Не силой духа, а с помощью амулетов, напоенных магической энергией. Когда гоблинов не осталось, маги вернулись и заняли Саркан. С тех пор цитадель принадлежит им, и они стараются защитить ее как можно надежнее. Время от времени у стен Саркана появляются наслушавшиеся старинных легенд смуглые мстители с южного материка.
— Линта… — мне сразу стало понятно, к чему она ведет, — но раз они так похожи на людей, значит, могут прятаться среди нас? Запутывать ложью или подкупать щедрыми обещаниями?
— Обычно приходит какой-нибудь зеленый парнишка, вообразивший себя героем, — усмехнулась магиня. — Последний такой был более шестидесяти лет назад. Его даже ловить не стали, подождали, пока ослабеет без магии, и припугнули — заклинание возврата у них привязано к камню жизни. Нам вовсе не нужно, чтобы его родители примчались мстить, цитадель давно заключила с вожаками гоблинов мирный договор, тайный, разумеется, но эльфы были свидетелями.
— Линта, — насторожилась я, — а почему ты так спокойно рассказываешь мне такие важные тайны? Вдруг меня поймает шпион герцога и выпытает… напоит каким-нибудь зельем, алхимики у него сильные.
— У него и придворный маг неслабый, — снова непонятно фыркнула кухарка. — Но хуже всего даже не это. Герцог и сам кое-что может. Например, у него очень острая интуиция. Да и погоду он умеет предсказать не хуже мага третьей ступени. Но мы сейчас не о нем говорим, а об истории. Как ты понимаешь, за последнюю тысячу лет кровь постепенно смешалась, и теперь нет в наших пределах никого, в ком не было бы крови гоблинов. Хоть сотой части, но и этого достаточно, чтобы иметь способность к магии.
— Пустой разговор, — резко перебила я добрую женщину. — Меня два раза проверяли на способности. В пятнадцать лет и в двадцать один. И ни разу ничего не нашли. Так что об этом говорить не будем.
— Будем, — упрямо уставилась на меня Линта. — Знаю я, как они проверяют. Вернее, на какой предел настроен определитель. А если настроить по- другому, то почти треть людей окажется одаренной, только очень слабо. И ты сама этих людей знаешь. Один никогда не выйдет из дома без куртки, если к вечеру ниоткуда нагрянет гроза, другой чаще всех находит потерянные растяпами деньги, украшения и ключи. Третий всегда выгодно покупает товары, еще кто-то поднимает людям настроение одним своим появлением.
— А маркиз Сангирт очаровывает всех встречных женщин, — в тон магине усмехнулась я, начиная подозревать, насколько правдиво все сказанное ею.
— Да, у него есть дар, но очарование — не самая сильная его сторона, — спокойно подтвердила Линта. — И хотя он не позволял о себе рассказывать, я все-таки объясню то, что знаем мы все. Когда у лорда Варта полный резерв, ему очень трудно запирать свое очарование, но он старается в это время держаться подальше от придворных легкомысленных кокеток. Зато если лорд заметит, как недавно попавшую во дворец наивную девицу пытается соблазнить один из опытных хищников, давно сделавший эту грязную охоту любимым развлечением, он обязательно уведет глупышку из-под носа у подлеца.
— И чем ей от этого станет легче? — опешила я, услышав такой сомнительный комплимент.
— Такую, навязанную, влюбленность можно потихоньку свести к дружескому доверию, — покачала головой кухарка, — и помочь девушке найти истинные чувства. Или надежных покровительниц, не у всех же во дворце черные души.
— Линта, я могла бы поверить в чистоту и благородство намерений лорда Варта, если бы он не пытался соблазнить меня саму. И не было той странной истории с его женой.
— Ох, светлая богиня, — вздохнула она, — как вы запутались, леди! Вас лорд Варт проверял по приказу Хаглена, сам магистр не может, у него нет дара обаяния.
— Да? — задумчиво уставилась я на магиню. — А зачем меня обязательно нужно было очаровывать?
— Последняя проверка, — как неразумному ребенку, улыбнулась она. — Если бы вы были под подчинением или очарованием, то он бы сразу почувствовал. На ком уже висит чужое обаяние, того легче увлечь, магия-то одинаковая. Ну, вот как вино — если вы выпили один бокал, то это почти незаметно, зато второй может свалить с ног.
— Ладно… допустим. А жена у него за что погибла?
— Ох, леди Вельена! Нарушаю я ради вас все запреты. Их ведь поженили по сговору, когда он был совсем юным и дар у него еще не проснулся. А они друг друга не любили… И когда она встретила своего человека, Варт ее отпустил, ведь развестись им никогда бы не позволил его императорское величество
