— Конечно, в порядке, — с несвойственным ей теплом и сердечностью отозвалась Клео, затем повернулась к Венере. — Спасибо, что указала мне на ошибочность моих действий. Ты абсолютно права: это безответственно — отправляться за покупками без многоразовой сумки. На самом деле я собираюсь приобрести прочную золотую сумку, которая будет вечной! Спасибо, Венера, спасибо!
Дьюс озабоченно потрогал лоб Клео.
— Крошка, я с тебя офигеваю. Ты точно не переживаешь из-за того, что тебя обчихали?
Вустрец, наблюдавший за разворачивавшейся драмой, словно за театральным представлением, поставленным для его увеселения, решил, что пришла пора вмешаться.
— Дайте-ка угадаю. Венера МакФлайтрап?
— Да, это я.
— Распыление убеждений в школе строго запрещено.
— Я знаю. Извините, пожалуйста, — с глубоким сожалением произнесла Венера. Она просто поверить не могла, что потеряла контроль над собой, едва лишь начав учиться в Школе монстров.
— Как ценитель драмы, я принимаю во внимание ваши пылкие убеждения. Однако же как преподаватель я не могу допустить, чтобы вы безнаказанно использовали распыление убеждений, — пояснил Вустрец. Затем он высунулся в коридор и позвал: — Тролль! Тролль! Ближайший тролль, пожалуйста, подойдите к Гиблиотеке!
Через несколько секунд необычайно пухлый сероволосый тролль с пульсирующим красным носом вразвалку ввалился в кабинет. Несколько мгновений он оглядывался по сторонам, а затем, проследив за взглядом преподавателя, направился прямиком к Венере. Подойдя к ученице, тролль поспешно вытер нос рукой и жестом велел ей следовать за ним.
— Бон шанс, — прошептала Рошель, помахав вслед подруге носовым платочком с вышитой розовой монограммой.
— Не позволяй ему съесть тебя! — добавила Робекка.
— Я бы на этот счет не беспокоился, — послышался сзади Робекки негромкий голос. — Тролли — вегетарианцы.
Это был Ки Клопс, и, как обычно, робкий юноша сидел, уставившись в пол и застенчиво сцепив руки.
— Обалдеть! Приятно это слышать. Спасибо! — отозвалась Робекка, на что юноша лишь кивнул.
Очутившись в главном коридоре, тролль снова использовал свою грязную руку вместо бумажного носового платка. Этот жест был из тех, что привлекает внимание, и Венера в отвращении предпочла уставиться на фиолетовый клетчатый пол.
— Знаешь, что я делаю, если простужусь? Глотаю горстями витамин С, много пью и — это самое важное — сморкаюсь только в носовой платок. Это не только пойдет тебе на пользу, но и поможет твоей социализации. Потому что если что-то и способно оттолкнуть от тебя потенциальных друзей, так это руки, покрытые засохшими козюльками.
— Нет времени. Слушай меня. Плохое здесь, — тихо проворчал тролль.
— Это ты так пытаешься сказать, что меня оставят после уроков в наказание за плохое поведение?
— Плохое здесь, разрушать школу, — выпалил тролль, потом подозрительно заозирался.
— Ничего не понимаю.
— Случалось прежде. Теперь плохое здесь. Слушай меня. Останови плохое.
— Извини, но я не понимаю тролльский. Я совершенно не соображаю, что ты хочешь мне сказать.
— Слишком поздно, — прошептало красноносое существо и нырнуло в проходящую мимо группу троллей.
Глава шестая
Мистер Хряпингтон, известный также как мистер Хряп, имел, возможно, самую неприятную среди всех преподавателей внешность, с его металлической маской, чрезмерно крупным подбородком и острыми, как у эльфа, ушами. Мистер Хряп был безумным ученым, который, вполне естественно, преподавал Безумную науку в Абсолютно чокнутой научной лаборатории, помещении, забитом горелками Бунзена, микроскопами и пробирками с сильнодействующими ядами. Прекрасно понимая, что подростковому возрасту присуще безрассудство, мистер Хряп держал все коварные жидкости под замком.
— Ботаника — наука о растениях — один из моих любимых разделов, поскольку она дает нам возможность изучить гомеопатическую зомбификацию, — объяснил мистер Хряп и залился истерическим смехом. — Ну а теперь, знает ли кто-нибудь, во что превращается Широкожгучая сыворотка, если нагреть ее до ста градусов по Фаренгейту?
