непостижимого влечения к чудовищной любовнице — Вселенной!..
По-моему, она заметила мою отчужденность — и вдруг сделала такое своим телом, одновременно целуя меня в губы, что я полностью забылся… Лишь оторвавшись от Илы, сообразил, что в спальне давно и настойчиво щебечет железногорлый дрозд аппарата связи…
Меня ввели в небольшую кубическую комнату, похожую на склеп. Здесь не было ложных окон, как в жилых покоях — рам с матовыми стеклами, за которыми световые приборы воспроизводили каждую пору суток. Честная, неприкрытая плоть камня; несколько кресел, на полу мозаикой выложена змея, глотающая свой хвост.
А на высоте двух человеческих ростов недвижно висел без опоры английский разведчик, Питер Баллард. Он точно сидел на невидимом стуле — очень прямо, сдвинув колени и придавив их ладонями, ни дать, ни взять сидячая статуя фараона; видимо, англосакс не имел возможности пошевелиться. Тело его было почти обнажено, если не считать спортивных трусов. С невольным одобрением я заметил, в какой хорошей форме держит себя этот крупный мужчина, наверняка склонный к рыхлости, как все белокожие, рыжие, веснушчатые…
Синеглазый красавец-бородач, приведший меня сюда, сказал, что Внутренний Круг узнал о пленнике все необходимое и теперь предоставляет Балларда моей воле. Может быть, у меня найдутся темы для разговора с британским коллегой?..
Избранный повернулся и вышел вон, а я сел в кресло и воззрился на беспомощного врага. Меня обуревали противоречивые чувства. Происходи наша встреча там, на краю бездны перед входом в Меру, а тем более где-нибудь на Западном фронте, где каждый из нас был бы в мундире своей армии, с оружием в руках, — что, кроме ненависти, желания уничтожить, мог бы я испытывать к этому человеку?! Но, право, хоть это и не похвала члену Ордена, — рядом с безоружными, скованными молчит мой боевой дух…
Баллард не выглядел измученным, не было на нем следов пыток; но я чувствовал, как он угнетен — свободный охотник, попавший в чужую страшную западню. Взгляд его, устремленный с высоты, казался надменно-презрительным. Да он и вправду презирал меня, считая фанатиком, тупоголовым эсэсманом…
— Мистер Баллард, — начал я, собирая в памяти английские слова. (Раджнарайян-бабу говорил исключительно на хинди и тибетском.) — Меня, в связи с вами, интересует лишь один вопрос: как? Каким образом вы узнали о самом факте моего… путешествия и его цели?
Он не торопился отвечать. Клянусь, я не желал ему зла: передо мною был смельчак и «хай-профи»[35], незримо прошедший головоломный путь в тысячи миль по самым недоступным на свете странам, — но слишком многое зависело от его ответов, и, не разговорись упрямый бритт добровольно, мне пришлось бы идти за помощью к умельцам-допытчикам Меру.
Наконец, он сказал — брезгливо, неприязненно:
— Можете мне не верить, но я понятия не имею, откуда наши все разузнали. Я просто получил задание. И выполнял его, как мог.
Звучало правдоподобно.
Организация, снарядившая Балларда, конспиративна до предела, доступного профанам. Как и наш германский Орден, в миру она известна под двумя буквами — «SS»… Я, конечно, штудировал «Наставление по английской секретной службе» с предисловием Генриха Птицелова, написанное для РСХА, но и оттуда мало что вынес. «Сикрет сервис» трудится во славу Соединенного королевства вот уже три сотни лет, и никто не знает ни подлинного ее названия, ни — кому же она, в сущности, подчинена?.. Зато плоды работы налицо. Стараниями двух «S» был разрушен наш завод тяжелой воды в Норвегии, и переправлены в Англию чертежи самолета-снаряда «Фау-I», и сорван план уничтожения «большой тройки» в Тегеране, и многое другое сделано в ущерб райху, на благо неполноценных рас, вновь затопляющих мир. Баллард — лишь ничтожный винтик этой грандиозной машины, и не ему знать планы ее надежно укрытых инженеров и механиков…
А все же, как они разнюхали?! Чтобы понять, надо начинать не с Берлина и не с Лондона. На землях Индии и сопредельных стран, где от века блюдет свои интересы британская корона, прекрасно обученные агенты «Секрет сервис», бесспорно, проникали и в среду духовенства. Входили в доверие к браминам и ламам, получали немалые степени посвящения… Зная муравьиное бесстрашие агентов, оттточенность их ума, можно не сомневаться: двойному «S» давно знакомы гималайские допотопные сверхубежища!..
— А вы-то на что надеетесь, Хильдемайстер, — можно узнать?
Я задумался, и внезапный вопрос пленника огорошил меня. Подвешенный, обязанный магическими путами, Баллард говорил со мною, будто сам вел допрос:
— Ладно, прикончите меня, перебьете еще уйму союзников… а дальше что? Неужели вы верите в чертовщину, образованный человек, сын учителя? В то, что они какой-нибудь своей йогой помогут вашему Адди выиграть в Европе?..
Настал мой черед молчать, обдумывая ответ. Спроста ли, от нехитрой своей протестантской души брякнул это Питер? Или не так он прост и, говоря о неспособности Меру влиять на ход войны, подразумевает некое встречное воздействие? Неужели, неужели за двумя «S» стоят… Но уж об этом, хочет того или не хочет Агарти, должен знать германский Орден!
Как можно суровее, собрав всю силу убеждения, я сказал:
— Прошу вас, Баллард, — ради вас самого прошу быть со мною предельно откровенным. Если вы не исполните мою просьбу, к вам будут применены
