сторону:
– Ну что, барин, едем дальше?
– Нет, Игнат, сегодня остаемся здесь.
– Как скажешь, барин, мое дело маленькое.
Как ни странно, этой ночью в маленькой келье Алексей спал крепко и без сновидений. Первый раз за долгое время ему не снилась Мария. Наверное, потому что теперь она была совсем рядом, и не призраком из снов, а живою, из плоти и крови. Утром тело болело от непривычно жесткого ложа, он не обращал на это никакого внимания. Игнат чуть свет постучал в дверцу:
– Едем домой, барин?
– Нет, Игнат. – Алексей уже закончил одеваться. – Пока не увижу, пока не поговорю с Марьюшкой, нет мне возврата в отчий дом.
– Э-э-э… – Тот почесал голову. – Тогда, мож, я на стройке помогу? Сегодня как раз Илья-плотник захворал, вчера дровина на ногу упала. Мож, я за него побуду? Богоугодное дело, барин, стены святые возводить.
– Как хочешь! – отмахнулся Алексей, выходя вслед за ним. В голове билось только одно: а если она не приедет? Если испугалась?
Тогда и он останется здесь. Или поедет к ней в поместье!
Время тянулось мучительно долго. Солнце висело в зените, и, несмотря на мороз, Алексею было невыносимо душно. Он никак не мог дождаться ЕЕ появления. Чтобы хоть как-то себя занять, он наблюдал за строительством. По фундаменту заметно, что монастырь будет большим, словно туда собрались согнать целую деревню на служение Богу. Да пусть хоть две деревни, но Марию он в монашки не отдаст! Он любит ее и сможет убедить, что ей себя хоронить не надо!
Мария появилась только к вечеру, когда он уже потерял всяческое терпение и решился ехать в усадьбу Русаловых сам, но Павел отговорил:
– Силантий Матвеевич гостей не жалует. Даже собственную тещу на порог не пускает. Он всегда был нелюдимым, а после смерти жены и вовсе затворником стал. Дочка для него единственная отрада, бережет ее генерал пуще собственных глаз. А Марья обязательно придет. Вот увидишь. – И шептал в сторону, думая, что Алексей не слышит: – Прости, Господи, за грех, что на душу беру…
Девушка была одета все в тот же полушубок, шаль и длинную серую юбку в пол. Заметив Алексея, она вспугнутой ланью бросилась бежать прочь, только, видимо, высшие силы были на стороне Алексея, и девушка, запутавшись в длинной юбке, упала в снег.
Подбежав к ней, тот подал руку. Испуганно глядя на него, Мария попыталась поправить съехавшую шаль, отчего та упала ей на плечи, открыв короткие белокурые локоны.
– Что ты сделала со своими волосами? – вдруг спросил Алексей.
– Вас это волновать не должно! – фыркнула Мария и отказалась от предложенной руки. Попыталась встать, но снова рухнула в снег.
Склонившись, он обхватил ее за талию и поставил на ноги. Мария отпрянула от него, точно от больного проказой. Синие глазищи сверкали, глядя на него в упор. Оба молчали, не зная, что сказать.
– Барин, так вот она какая – твоя зазноба. Красивая!
Игнат подошел незаметно и теперь, улыбаясь, стоял рядом. От его слов Алексею захотелось провалиться сквозь землю.
– Ты вроде на строительстве подсобить собирался, – напомнил он Игнату, – чего вдруг взялся в хозяйские дела встревать? Иди вон, – он не знал что сказать, – да бревна таскай, без тебя не справляются.
– Так что же я, железный, что ли, барин? Вечер уже. Ужин у нас, вот пришел тебя пригласить, ты же за весь день и крошки в рот не положил.
– Не хочу я, Игнат. Ступай.
– Как знаешь. – Тот пожал плечами и, снова улыбнувшись молчавшей Марии, пошел прочь.
Разговор никак не складывался. Сунув руку в карман, Алексей достал колье и протянул его Марии:
– Вот, ты обронила тогда в саду. А я нашел и привез.
В ее взгляде читались облегчение и благодарность. Вещица явно была для нее дорога. Возможно, наследство или что-то памятное.
– Спасибо. – Она приняла украшение. От его взгляда не укрылась тоненькая голубая венка, бившаяся на хрупкой, точно фарфоровой, руке. – Это все? Тогда мне пора.
– Не все, – Алексей понимал, что если сейчас не скажет, то другого шанса у него не будет, – я за тобой приехал.
Сказал, и страх, даже не страх – сомнение накрыло его. Почему он решил, что она должна его ждать? Почему уверен, что рада сейчас
