рыжие волосы Ребекки поблескивали в полумраке да слышно было, как она шепчет себе под нос ругательства. Но потом и она замолчала, напряженно глядя сощуренными глазами в одну точку перед собой.
Казалось, Ребекку Таксус осенила какая-то идея. На лице ее появилась победоносная улыбка, и, прежде чем покинуть учительскую, она тихо прошипела:
— На этот разз тебе не уйти от ссвоей ссудьбы, Лаура Леандер! Я тебе обещщаю!
Лаура сидела на своей кровати, погрузившись в невеселые мысли. На щеках все еще виднелись следы слез. Как зверь, запертый в клетке, она непрерывно раскачивалась взад и вперед. Воспоминания о случившемся не давали ей покоя.
— Как это несправедливо, — тихо повторяла она про себя. — Как несправедливо!
Услышав тяжелый вздох за спиной, Лаура вздрогнула.
— Ты права, это действительно несправедливо, — послышался тихий голос Анны Леандер. — Но разве это повод, чтобы сдаваться, Лаура?
На лице Лауры появилось отчаянное выражение. «Ну почему мама не хочет меня понять? — расстроенно думала она. — Почему?»
— У меня все равно ничего не получится! — запричитала она. — Что я только ни пробовала, но все, все, что я делаю, получается не так. У меня неуд по математике, Магда из-за меня попала в больницу — а кубок я так и не нашла. Я даже не знаю, где его искать. Бесполезно! Это все бесполезно!
Улыбка исчезла с лица Анны Леандер. Она очень серьезно посмотрела в глаза дочери:
— Ты так думаешь? И то, что сделала я, по-твоему, тоже было бесполезно?
— Что ты имеешь в виду?
— Если бы я тогда не последовала своему предназначению, как знать, может быть, я сейчас была бы жива, — вот что!
— Как бы я этого хотела! — застонала Лаура, и глаза ее снова наполнились слезами. — Мне так тебя не хватает. И папы тоже.
— Знаю, знаю. Мне тоже вас очень не хватает. Ты даже представить себе не можешь как. Но все равно и сейчас я бы поступила так же. Не задумываясь!
Этого Лаура не могла понять.
— Но почему? Ведь нам так хорошо было вместе.
Анна тихо покачала головой:
— Слишком велика была цена — слишком велика! Сейчас тебе трудно это понять, я знаю, но пройдет время, и ты все осознаешь. Но только в том случае, если сейчас не опустишь руки и не прекратишь борьбу. Ты должна верить в себя и продолжать идти по предначертанному пути, даже тогда, когда это очень трудно. Ты не можешь подвести тех, кто верит в тебя, иначе моя жертва тоже окажется бесполезной!
Анна молчала, не сводя с дочери своих синих глаз. В них читалась тоска. Безграничная тоска и большая печаль.
— Прощай, Лаура, — наконец тихо проговорила она.
— Прощай, мама, — прошептала девочка. — Прощай.
Анна Леандер еще раз напоследок улыбнулась дочери, а потом ее лицо приняло обычное выражение, и еще через секунду фотография выглядела уже как всегда.
Лаура громко всхлипнула, вытащила из кармана носовой платок и вытерла залитое слезами лицо. Потом подняла правую руку и осторожно потянулась к фотографии. Коснувшись ее кончиками пальцев, девочка нежно погладила лицо матери, и вдруг ей показалось, что сквозь холодное стекло рамки она ощущает тепло материнских щек. Как будто Анна Леандер все еще была жива.
Сидя у себя в комнате и рассматривая мамину фотографию, Лаура потеряла счет времени, но вдруг раздался стук в дверь. Девочке показалось, что ее пробудили от глубокого сна. Она растерянно посмотрела на будильник у Каи на тумбочке. Начало девятого.
— Кто там?
Дверь отворилась, и в комнату просунулась голова Лукаса.
— Ты, случаем, не проголодалась? — поинтересовался он.
— Проголодалась? А почему я должна проголодаться?
— Потому что тебя не было в столовой за ужином, вот почему!
— А-а… нет, не проголодалась, — быстро ответила Лаура.
— Правда? — Лукас удивленно посмотрел на сестру. Лаура, конечно, не такой фанат еды, как Кая, но на диете не сидит и на аппетит никогда не жаловалась. Поэтому Лукасу показалось странным, что сестра пропустила ужин. Только что в ней в последнее время было не странно?
— Что-нибудь случилось? — спросила Лаура, прервав его размышления и напомнив тем самым о цели визита.
— Перси нашел кое-что интересное, — сказал он. — Пойдем, посмотришь сама.
