на грани нервного срыва.
— Профессор… — начала мисс Мэри, но голос ее сорвался, и в глазах заблестели слезы.
— Что с профессором? — быстро спросила Лаура.
— Он… — Мисс Мэри запнулась, шмыгнула носом и вытерла навернувшиеся слезы. — Боюсь, что он долго не протянет. Температуру не сбить, и он больше не приходит в себя, и…
— Тогда позови врача! Чего ты ждешь? — не дала договорить ей Лаура.
Перси сочувственно посмотрел на нее. Он прекрасно понимал чувства девочки.
— Дело в том, моя дорогая, что в этом нет ровным счетом никакого смысла. Ни один врач не может помочь нашему дорогому профессору. Ты сама это знаешь!
«Знаю, знаю, конечно знаю! — пронеслось в голове у Лауры. — Но нужно же что-то делать. Неужели мы будем сидеть сложа руки и смотреть, как он умирает!»
Вдруг ей в голову пришла другая идея, и лицо ее осветила надежда.
— Я знаю, что делать! — радостно воскликнула она. — Я пойду к доктору Шварцу и спрошу его, где спрятан кубок!
Перси Валиант недоуменно поднял брови:
— Буду с тобой до конца откровенен, Лаура, хотя я, естественно, и не могу постичь подлинной сути твоего хитроумного плана, но все же мне почему-то кажется, что он не имеет никакого смысла!
— Не то слово. Это же полный бред! — поддержала его Мэри. — Сама посуди, доктор Шварц — предводитель Темных сил. Так он тебе и расскажет, где они спрятали кубок!
— Знаю, что не расскажет! — ответила Лаура, и ей пришлось сдержать хитрую улыбку.
Учителя, как видно, не понимали, куда она клонит. Наоборот, смотрели на нее как на сумасшедшую.
— Но доктор Шварц также знает, что я пока еще многого не умею, — поспешно продолжила она. — И это, возможно, наш единственный шанс.
По недоуменным лицам Мэри и Перси Лаура поняла, что они все еще не догадываются, что она задумала. «Отлично, — обрадовалась девочка. — Тогда скорее всего и доктор Шварц тоже не сразу меня раскусит».
— Все очень просто, — начала она излагать свой план. — Доктор Шварц знает, что я еще не до конца научилась всему тому, что должен уметь настоящий страж Света. Поэтому, возможно, со мной он потеряет бдительность и не будет скрывать свои мысли так тщательно, как, например, при тебе, Мэри. Согласись, такое возможно?
Учительница нахмурилась. Казалось, она была не в восторге от Лауриной затеи, да и Перси как будто тоже.
— Ну, не знаю, насколько все это будет результативно, — пробормотал он. — Хотя попытаться, конечно, было бы можно…
— А я что говорю! — радостно подхватила Лаура. Но достаточно было только заглянуть в глаза Перси, чтобы понять, что учитель не питает ни малейшей надежды на успех этого предприятия.
Госпожа Призе-Штайн наотрез отказалась пропустить Лауру в кабинет доктора Шварца. Она оторвалась от монитора компьютера, клавиатуру которого только что терзала отточенными ярко-красными коготками, повернула к девочке мышиное личико и насмешливо уставилась на нее маленькими круглыми глазками. Даже голос ее и тот походил на мышиный писк:
— Извини, дорогая, но это совершенно исключено! Через два дня школьная конференция, и у директора очень много дел. Так что мне категорически запрещено его беспокоить!
— Но мне очень нужно с ним поговорить! — продолжала упрашивать Лаура. — Честное слово, госпожа Приду… э-э-э… госпожа Призе-Штайн. Это вопрос жизни и смерти!
Неумолимая блюстительница покоя директора смерила девочку удивленным взглядом:
— Вопрос жизни и смерти, говоришь?
— Да, да, — серьезно кивнула Лаура.
— Тогда, может быть… в двух словах объяснишь мне, в чем дело?
— Хм-м. — Лаура задумалась, сначала она хотела придумать какую-нибудь более или менее правдоподобную ложь, но потом решила все-таки сказать правду. — Профессор Моргенштерн при смерти, — проговорила она. — А доктор Шварц, возможно, знает средство, которое могло бы снова вернуть его к жизни.
— Неужели? — госпожа Придушайн, как видно, была шокирована этим известием.
Вместо ответа Лаура снова серьезно кивнула.
И без того бледное мышиное лицо секретарши стало еще белее.
— Что же ты сразу мне не сказала? — взволнованно всплеснула она руками, после чего вскочила со стула, выбежала из-за стола, засеменила к
