душу, чтобы не смотреть на голого двоюродного брата, и электрической машинкой стригла Милгриму виски и затылок. Милгрим, глядя на Аджая, думал, что тот похож на профессионального танцора: сплошные мускулы, но гладкие, а не буграми, как у качков.
Идея состояла в том, чтобы теперь, когда Чандра запомнила старую прическу Милгрима, подстричь его по-новому. Милгрим представил парик из своих волос для Аджая и сам удивился неожиданности такой мысли.
Ванная наполнилась паром, но Аджай уже убавил, а затем и выключил душ. Вскоре он вышел в белом банном халате, обшитом по краю шнуром. Волосы у него были примерно как у Милгрима раньше, только черные, мокрые и короче по бокам. Собственные волосы Милгрима, неопределенно-русого цвета, падали на полотенца.
Аджай старательно завязывал пояс халата.
– Остается только верить, что это не шутка, – сказал он Чандре.
– Такими деньгами, какие отвалил мне твой приятель, не шутят, – ответила Чандра, перекрикивая жужжание машинки. – Я никогда волосы не напыляла. Посмотрела обучающее видео. Следующий раз сделаю лучше. Наклони голову, – это относилось к Милгриму. – Вообще-то, спреем маскируют лысину. Наносить столько по бокам было чересчур смело.
Она выключила машинку.
– Смелость – наш девиз, – объявил Аджай. – От смелого враг бежит.
Он принялся вытирать волосы.
– Эти люди знают, что ты клинический идиот? – спросила Чандра.
– Аджай! – позвал Гаррет из-за двери.
Аджай бросил полотенце в угол и вышел, закрыв за собой дверь.
– Он всегда был такой, – заметила Чандра (Милгрим не знал, какой именно «такой»). – Это не армия ему мозги отшибла.
Она несколько раз щелкнула ножницами, убирая лишние волоски, и сняла с шеи Милгрима полотенце.
– Встань. Посмотри.
Милгрим встал. Из запотевшего зеркала над двойной раковиной на него смотрел немного другой Милгрим – более молодой и странно похожий на военного. Чтобы волосы не попали за шиворот, он застегнул ворот новой рубашки, и это тоже добавляло непривычности. Застегнутый на все пуговицы незнакомец.
– Хорошо, – сказал Милгрим, не кривя душой. – Я бы сам до такого не додумался. Спасибо.
– Благодари своего друга вон там на кровати, – ответила Чандра. – Могу поспорить, такой дорогой стрижки у тебя в жизни не было.
– Милгрим! – позвал Гаррет. – Идите сюда. Фиона сказала, вы прирожденный оператор аэростатов.
– У меня хорошая координация рука-глаз, – сознался Милгрим. – Мне в Базеле сказали.
69
Раздача подарков
– Здесь? – Холлис узнала безымянный джинсовый магазинчик на Аппер-Джеймс-стрит. Темный, освещенный лишь трепетным пламенем свечей.
– У них будет поп-ап[53], – сказала Мередит.
– Начнут только через час, – объявил непривычно веселый Клэмми. – Но я первый.
– Для тебя это раздача подарков, – сказала ему Мередит. – После этого мы в расчете. Но никаких вопросов. И не вздумай приставать с ними к Бо. Если придешь сюда в другой день, она тебя не узнает.
– Понял, – ответил Клэмми, выстукивая пальцами на баранке сигнал радостного предвкушения.
– Кто такая Бо?
– Ты ее знаешь, – сказала Мередит. – Иди. Быстрее. Они ждут.
Она открыла дверцу со своей стороны, вылезла и сложила пассажирское сиденье. Холлис протиснулась наружу.
– У тебя будет немного времени до нашего прихода, – добавила Мередит, забираясь обратно в машину.
Она захлопнула дверцу. Крохотная машинка, вся в капельках дождя, отъехала прочь.
Звонить не пришлось: красивая седая женщина впустила Холлис и заперла за ней дверь.
– Вы Бо, – сказала Холлис.
Женщина кивнула.
– Я Холлис.
– Да, – ответила женщина.
Аромат ванили и чего-то еще отчасти забивал запах индиго. Свечи стояли на массивной деревянной плите, которую Холлис помнила по прошлым визитам: ароматические, в высоких цилиндрах явно дорогого стекла, с фитилями из тончайших щепочек, которые тихонько потрескивали при горении. На
