Мойра открыла глаза и взяла кружку чая.
– Что-то тебя заботит, дорогая.
– М-м-м… – Софи потянулась за своей чашкой. – Я думала о Сьерре.
Мойра затаилась.
Любопытная старая колдунья знала, когда нужно слушать.
– Она – талантливая актриса. – Софи поежилась. – Нет, не так… Она не притворяется, но в ней есть глубина. Сегодня утром мне понадобился час, чтобы разглядеть, что скрывается за хихикающей девчонкой.
– И что же ты увидела?
– Я кое в чем сомневаюсь. – Софи улыбнулась и понюхала ароматную головку цветка. – Чудесно, что эти растения цветут круглый год и растут настолько близко к бассейну.
Конечно. И Мойра прекрасно поняла, что Софи решила сменить тему разговора.
– Продолжай, дорогая.
Софи посмотрела на Мойру.
– Расскажите мне об Амелии.
Да… сложная и щекотливая проблема.
– Тебя интересует что-то конкретное?
Софи кивнула.
– Почему она проводила столько времени в путешествиях?
Ах. Опасные воды для колдуньи, которая сама совсем недавно вернулась домой.
– Есть множество причин, по которым люди покидают свое жилище. Ты сделала это, чтобы избавить Элори от необходимости терпеть твое присутствие. Вот поистине великое проявление любви! А у Марка были… ну, свои доводы.
– Он сбежал.
Мойра прищурилась.
– Так все выглядит со стороны, не правда ли? Но я часто спрашиваю себя, почему он стал отшельником? Неужели даже мы не в силах исцелить его?
Взгляд Софи был печален.
– Марк поступил так, потому что винит себя в смерти Эвана.
– Да, – с грустью согласилась Мойра, но сейчас они говорили не о Марке. – А Амелия уехала, чтобы избежать взросления. Вероятно, она боялась этого и как женщина, и как ведьма.
– Но она же родила ребенка!
Мойра очень надеялась, что маленькая Сьерра поможет Амелии. Некоторым материнство дарило зрелость и мудрость, но Амелия большую часть своей жизни сторонилась и того, и другого.
– Амелия для меня – загадка, – добавила она. – Сьерра – милая и талантливая девочка, но…
– Амелия оставила свою дочь в номере отеля в Новом Орлеане и ушла. Она сделала нечто безрассудное. – Критический тон голоса Софи был для нее совершенно не характерен.
– Не стоит никого обвинять, – произнесла Мойра. Семьдесят лет жизни, если уж говорить начистоту, не делают тебя более гибким. – Кроме того, мы ничего не знаем. Иногда магия действительно вырывается из-под контроля, а иногда родители убегают от ответственности. – Мойра ненадолго умолкла. – Но я до сих пор не могу найти логичное объяснение ее поступку… Я очень переживаю, Софи. Как ты думаешь, я могла бы сделать для Амелии что-то еще?
– Вы – замечательный наставник, Мойра. Вы приложили все свои силы, чтобы обучить Амелию.
– В плане магии, да, – отозвалась Мойра. После нокаута в «Колдовской гостиной» каждый из их компании был слегка ошарашен. – Но я уделяла внимание неопытной ведьме и не слишком заботилась о девочке. Не уверена, что ее принимали здесь такой, какая она была, с ее любовью к приключениям.
– В таком случае вина лежит на всех нас. – Софи откинула голову и уставилась в небо. – Но вам не надо себя ругать. Через ваши руки проходила куча колдунят с безрассудной жилкой, и у меня всегда было тайное подозрение, что вы их обожаете. Они – ваши любимцы.
Мойра фыркнула. Что ж, она питала слабость к непоседам.
– Как можно не любить еще не рожденного младенчика, напевающего пиратские песни?
Последняя выходка Шона едва не довела Элори – внучку Мойры – до сердечного приступа.
– Точно, – мягко произнесла Софи, кладя ладонь на руку Мойры. – Вы трепетно относитесь к беспокойным колдунятам, и ваши чувства при виде их
