– Контейнеры, которые мы проверили, не похожи на боксы для перевозки заразных больных, – усомнился Наждак. – И почему этим больным не положены кровати?
– Возможно, их заражали уже здесь, по прибытии на место. Ну а кровати… – Клык хмыкнул. – Это ведь киборги! Они способны уснуть где угодно и как угодно. Вплоть до того, что сами могут стать кроватями, если захотят… Постой-ка! Ты это слышал?
Донесшийся откуда-то из-за тюремных стен шум расслышал не только вождь, но и остальные Клинки. Это был гул, похожий на тот, который издает разгоняющийся электродвигатель, но продолжался он совсем недолго – секунд пять или шесть. И стал он всего-навсего короткой прелюдией к тому, что случилось затем.
Не успели еще обороты невидимого двигателя достичь максимума, как в коридоре вспыхнул свет и взревела тревожная сирена. Вернее, так могло показаться в первые мгновения, потому что в действительности все было иначе. Световой и звуковой террор – подобное определение являлось здесь более уместным. Вместо тревожных мерцающих сигналов повсюду запульсировали ослепительно яркие, разноцветные прожектора. А вместо сирены на вильдеров обрушилась какофония пронзительных звуков, донельзя резких и отвратительных. А то и другое одновременно являло собой мощную психическую атаку, обязанную дезориентировать захватчиков.
– Огонь по потолку! Уничтожить источники света и звука! – приказал Ржавый Клык. Обращайся он к бойцам обычным способом, вряд ли сейчас они его расслышали бы. Но встроенные в гермошлемы радиопередатчики позволяли Клинкам разговаривать друг с другом даже в таком адском шуме. Оградить себя от вспышек света они могли, затемнив стекла масок, но полностью это проблему не решало. Пульсирующий свет все равно нещадно бил в глаза, вынуждая щуриться и сбивая с толку. И если в этот момент Клинки подвергнутся нападению, им будет очень трудно разглядеть в таком хаосе своих противников.
Выпущенный в потолок шквал пулеметных очередей погасил большую часть коварных ламп, после чего их мерцание прекратилось. Почему погасли остальные, было не разобрать. Это могли сделать и вильдеры, перебившие выстрелами проводку, и сайтены, обесточившие систему, с помощью которой они устроили свою психическую атаку. Шум оборвался, что также могло случиться по двум вышеназванным причинам. А вот почему хозяева не стали нападать на дезориентированного врага во время светошумового представления, непонятно. Разве только оно было устроено ими с какой-то иной целью. Но с какой именно?
– Как, по-вашему, высокий, для чего вообще нужна такая сигнализация? – поинтересовался Грир. – Вряд ли ее готовили здесь для нашей встречи.
– Похоже, это был сигнал не нам, а им. – Клык указал стволом «лидбита» на ближайшую стеклянную дверь. До того, как сайтены решили ослепить и оглушить незваных гостей, обитатель этой камеры лежал на полу, никак не реагируя на их появление. А тут и его, и остальных узников будто подменили. Выйдя из апатии, они топтались возле дверей, дергали головами и настойчиво колотили по стеклу ладонями. Губы их также теперь шевелились, но поскольку звуки из камер не проникали в коридор, было непонятно, о чем говорят эти киборги. Но судя по их мимике и жестикуляции, вряд ли они предупреждали вильдеров об опасности. Больше походило на то, что они против чего-то протестуют или что-то требуют.
– Сигнал? – переспросил Наждак вождя, переводя взгляд с одного возбужденного узника на другого. – Что-то вроде побудки?
– Зачем их будить, если они до этого не спали? – ответил Ржавый. И, вновь переключившись на командный канал, распорядился: – Внимание! Всем, а также Бобусу отступить назад, ко входу в коридор! Не приближаться к камерам! Повторяю: не приближаться!..
Клык не договорил, потому что в этот момент щелкнули автоматические замки и массивные двери камер одновременно поднялись вверх, выпуская узников в коридор. Прямо к вильдерам. Вот только им совершенно не хотелось с ними встречаться. Особенно если такую встречу устраивали сами хозяева Гнезда…
Глава 11
– Бобус – мегафон! – рявкнул Клык. И, переведя робота в режим громкоговорителя, заорал на выскочивших из камер узников: – Сайтены, стоять, не двигаться! Замрите на месте, или мы открываем огонь!
Ржавый не особо рассчитывал на то, что возбудившиеся ненормальные киборги внемлют его приказу. Но они и впрямь повиновались и застыли как вкопанные, едва очутившись в коридоре. Это было хорошо, ведь выпустившие их хозяева явно надеялись, что они набросятся на вильдеров. И все же в них, как выяснилось, еще сохранилось здравомыслие. Вкупе с инстинктом самосохранения, который у большинства психов, как правило, атрофировался.
Клык вроде бы начинал догадываться, зачем в этой тюрьме была оборудована светошумовая система. Разумеется, для пыток! Возможно, им подвергали заключенных долгое время, отчего те впадали в ярость, стоило лишь их мучителям вновь начать эту душераздирающую процедуру. После чего узникам становилось без разницы, на ком срывать гнев. И они, вырвавшись из камер, могли наброситься на любого, кто подвернется им под руку.
На это, похоже, рассчитывали тюремщики, но они просчитались. Узники были не настолько ослеплены злобой, чтобы перестать бояться пулеметов. Хотя в действительности Ржавый блефовал. Он не отдал бы приказ стрелять, даже если бы эти киборги ему не подчинились, ведь они не могли причинить вред облаченным в боескафы солдатам. А Клыку хотелось бы сначала разузнать, зачем их здесь держали и не может ли кто-то из них также быть полезен Даггеру в качестве источника ценной информации.
– Всем вернуться в камеры до окончания боевых действий! – отдал Клык узникам следующий приказ. – Повторяю: всем вернуться в камеры до окончания боевых действий! В данный момент нахождение за пределами камер опасно для ваших жизней!
Распоряжение было простым и четким. Только на сей раз заключенные отказались его выполнять. Впрочем, Ржавый Клык не собирался наказывать их
