Контрабандисты вроде Нублара, которые перевозкой живого товара не промышляли, ограничивались лишь отдельными карантинными помещениями. Дальше них гостей, как правило, не пускали. На что вильдеры в общем-то не обижались, поскольку давно привыкли к брезгливости, с какой относились к ним обитатели Большого мира.
Следуя голографическим световым указателям, «Паранг» влетел в утробу «Эсквайра», после чего ворота за ним закрылись и в ангар стал закачиваться воздух. По сути, это был тот же шлюз, только непривычно большой для вильдеров. Но для сайтенов размеры подобных отсеков не имели значения. Их аэропомпы в отличие от вильдерских могли накачать такой ангар воздухом всего за пару минут. И едва шаттл заглушил двигатели, как за его бортом практически сразу же возникла пригодная для дыхания атмосфера.
Не успели Клинки привыкнуть к искусственной гравитации звездолета, слабоватой для их организмов, но куда более удобной, чем магнитный пол «Паранга», как им было разрешено покинуть свой корабль и выйти наружу.
– Ну, что теперь ты мне скажешь? – осведомился Клык у Лавины. Наверняка их уже подслушивали, поэтому им следовало разговаривать так, чтобы не выходить из своих ролей и в то же время обмениваться между собой оперативной информацией.
– Я тебе уже все сказала, мерзавец! Пошел к дьяволу! Или в задницу – если ты не знаешь, кто такой дьявол, то вот тебе маршрут попроще! – прошипела Карр. Но настоящим ее ответом Ржавому стали не слова, а подаваемые ею знаки. Сайтенка выразительно обвела глазами окружающее пространство и помотала головой. Это означало, что ей пока не удалось найти канал, по которому она могла бы проникнуть в компьютерную сеть «Эсквайра» и подчинить себе его ИИ.
Впрочем, об этом она предупредила Клинков еще накануне. При обычной стыковке канал связи с кораблем-гостем устанавливался автоматически, и Лавина немедля бы им воспользовалась. Но из-за поврежденного шлюза стыковка «Паранга» с «Эсквайром» стала невозможна. Поэтому самый простой вариант диверсии теперь отпадал.
Шансы обнаружить искомый канал в ангаре, да еще и карантинном, были значительно ниже, но Карр подготовилась и к этой трудности. Ради чего ей предстояло побыть в шкуре живого товара дольше, чем изначально планировалось. И, соответственно, испытать больше мучений, которым она наверняка вот-вот подвергнется.
Нублар был не из тех заносчивых смаглеров, кто любит корчить из себя важную персону. И не заставлял клиентов томиться в ожидании, когда он снизойдет до разговора с ними. Хотя, скорее всего, причиной спешки явившегося в ангар Хамсина была не вежливость, а доставленный Клинками уникальный товар. Но Клык все равно сделал вид, что воспринял оперативность хозяев как должное. И, сойдя с трапа, возле которого его уже поджидал старпом, перво-наперво осведомился:
– Ты принес медикаменты?
– Разумеется! – подтвердил Хамсин. – И не только их, но и искреннее пожелание от капитана вашему боссу скорейшего выздоровления.
В отличие от круглощекого упитанного хозяина он был тощий, как флагшток. А судя по количеству «железа» в теле, являл собой уже нечто среднее между киборгом и роботом. В то время, как сам Нублар походил на киборга еще меньше, чем Лавина, а в полумраке мог быть и вовсе принят за человека. Разве что все торчащие наружу импланты Хамсина имели вполне пристойный вид и больше походили на украшения, чем на вживленное в тело оборудование. Также его явно не пугала радиация, потому что он явился сюда лишь в белой стерильной робе, делавшей его похожим на пациента госпиталя для дистрофиков.
В целом старпом Нублара показался Клыку довольно экзотичной личностью. Зная о том, что уровень гравитации на лунах Велунда считается у сайтенов высоковатым и все местные аборигены выглядят в их глазах здоровяками, Клык даже испытал к тощему киборгу жалость. По мнению вождя, столь худосочные люди должны ощущать себя здесь мучениками, не сказать калеками. А к калекам Ржавый, сам многажды раз едва не ставший за свою солдатскую карьеру инвалидом, всегда относился с сочувствием.
Первой реакцией Клыка на пожелание старпома было пожелать ему в ответ идти куда подальше, но гость не стал грубить хозяину. Взяв у Хамсина контейнер с лекарствами, он сразу передал тот Вертуну. Который, изобразив спешку, побежал в шаттл делать вид, что приступил к облегчению страданий Безголового. И как только «лекарь» скрылся с глаз, Клык подал знак Гриру, и тот выкатил на трап кресло с прикованной к нему Лавиной.
– Изволь удостовериться – перед тобой самый настоящий породистый сайтен-законник, – представил вождь, так сказать, товар лицом, пока Наждак подвозил Карр к Хамсину. – Попорчен лишь самую малость, и то по уважительной причине. Знай мы другой способ обезвреживать те штучки, которые вы втыкаете себе куда ни попадя, то, конечно, обошлись бы без крови.
– Не утруждай себя оправданиями, вождь. Тут мы к тебе не в претензии. Этому товару легкая порча при транспортировке нисколько не вредит! Скорее наоборот – она сбивает с него лишнюю спесь и помогает быстрее смириться с неизбежной участью. – Киборг взволнованно потер руки, осклабился, продемонстрировав Клинкам исключительной белизны зубы, и склонился над пленницей. – Жаль, что ты, красавица, не тот офицер госбезопасности, который пытал меня в тюрьме на Туба-Цонга. Но если эти господа вильдеры в тебе не ошиблись, нам и ты подойдешь. Главное, чтобы ты не разучилась вопить от боли, потому что ею мы тебя одарим щедро. А теперь, вождь, если не возражаешь, я попрошу какое-то время меня не отвлекать. Процесс идентификации законника, о котором тебе говорил мой капитан, требует полного внимания и сосредоточенности.
– Как скажешь, – ответил Клык. И, кивнув Наждаку, отступил вместе с ним от Карр, дабы не мешать Хамсину делать порученное ему дело.
