сомневались, что я тот, кем представляюсь. Видите ли, дело в том, что у Анны Родимовой… Как бы это понятнее сказать… В общем, у нее очень кинематографическая внешность.
Яков Степанович чуть прищурил усталые желтоватые глаза:
– И?
– И я бы хотел предложить ей роль в своем новом фильме.
– Так… – Гузлов хмыкнул. – Хотите забрать у меня лучшую медсестру?
– Что вы! – торопливо возразил Илья. – Не совсем так. Я хочу предоставить ей шанс. А захочет она его использовать или нет – ее дело.
Яков Степанович пару секунд молчал, затем указал на стул, стоящий возле стола:
– Присаживайтесь. Поговорим.
Режиссер сел. Главврач посмотрел ему в глаза:
– Если вам сказали, где она работает, значит, вероятно, сообщили и то, кем ее тут считают.
Илья поправил пальцем очки.
– Ну… Мне сказали, что она ведьма, – он усмехнулся. – Черт, даже не хочется повторять эту чушь.
– А слышали такую поговорку: нет дыма без огня?
Илья удивленно уставился на главврача.
– Не хотите же вы сказать, что Анна действительно…
– Не знаю, ведьма она или нет, – перебил Яков Степанович, – но одно бесспорно: она необыкновенно талантливый диагност. Что называется, диагност от Бога. Честно признаться, я сам довольно часто прибегаю к ее помощи. Да и не я один.
– Значит, она… лечит людей? Своими способами? Не врачебными?
– Хотите спросить, занимается ли она тем же, чем занималась ее бабушка? Нет. Ее место работы – наша больница. И помогает она людям только здесь. И то лишь с моего разрешения.
Илья задумался. Потом осторожно спросил:
– Как считаете, этот ее талант… Он достался ей от бабушки?
– Трудно сказать. Я знал старую Маулу. И, если честно, всегда считал ее шарлатанкой. Все эти заговоры, шепоты… – Он покачал головой. – Нет, это все ерунда. Возможно, Маула и впрямь неплохо разбиралась в целебных травах. Но Анна другая. Травы, заговоры – все это чушь. Я бы сказал, что у Ани поразительная врачебная интуиция.
Илья не удержался от улыбки:
– Вы не верите в колдовство и заговоры, но верите в интуицию?
– Конечно. У меня у самого она есть. И я тоже спасал людей благодаря интуитивным догадкам. Но это случалось редко. По крайней мере, точно реже, чем у Ани.
– Ясно, – Илья вздохнул. – Как все запутано…
– Да уж, – главврач усмехнулся. – Живем, как в датском королевстве.
– Вы так и не сказали, где она живет, – напомнил Илья.
– Аня-то? Да вы и без меня знаете. Она живет за поселком, на заимке.
– За тем жутким оврагом? – удивился Илья. – В лесу?
Яков Степанович кивнул:
– Да.
– Я думал, это тоже чушь.
– Нет, не чушь. Она переехала на заимку лет восемь тому назад.
– А почему? Зачем ей жить так далеко от людей?
Главврач невесело усмехнулся:
– А вы до сих пор ничего не поняли?
– Кажется… понял… – по интеллигентному лицу режиссера пробежала тень. – Спасибо за разговор, Яков Степанович!
– Пожалуйста.
Илья поднялся с кресла, кивнул Якову Степановичу и направился к выходу. После того как дверь за ним закрылась, главврач тихо пробормотал:
– Режиссер… Ну надо же! – потом вздохнул и добавил: – В любом случае, это лучше, чем егерь-браконьер.
Илья Ставинский перешел по старенькому мосту через овраг, с опаской поглядывая вниз, на кучи сухих острых веток, устилавших дно.
Мост опасно вибрировал под ногами, и Илья был рад ступить с него на твердую землю. Оглянувшись на мостик, он невольно подумал: «Как она тут
