Николь протянула руку и взяла диск.
– Док…
– Просто прочтите это, ладно? Исследование планеты. Черта с два они такие неко… – она сглотнула, – некомпетентные.
Буквально на секунду ее смуглое лицо побледнело, а затем начало зеленеть.
– Извините.
Прадхьюман выскочила за дверь, и Николь мысленно пожелала ей вовремя добежать до туалета.
Сгорая от любопытства, она вставила диск во внешний дисковод своего планшета.
На нем был всего один файл, отчет об исследовании планеты LV-418, которое провела «Вейланд Корп» около ста лет назад, за добрых двадцать лет до того, как она поглотила корпорацию «Ютани».
Николь прочитала его, но не нашла ничего необычного, разве что за исключением отсутствия упоминаний о дырах в земле.
Почему она решила показать мне это?
Как вдруг она вспомнила, что у нее уже, возможно, была копия этого файла. Это исследование было частью массивного документа, который она загрузила из архива ХНС.
Николь открыла его и принялась читать.
– Вот дерьмо.
Она дочитала документ до конца, а затем перечитала еще раз.
Отчет об исследовании из архива ХНС полностью отличался от того, что дала ей Прадхьюман.
Среди прочего, в нем четко упоминалось о возможной геологической нестабильности, так же как и о подземных полостях, имеющих биологические показатели.
Ничего из этого не было отмечено в отчете, который «Вейланд-Ютани» дала Прадхьюман для подготовки к экспедиции.
Они знали о дырах и возможности существования там внеземных форм жизни, но ничего не сказали об этом людям, которых туда отправили.
Прежде чем Николь успела понять, какое все это имело значение для ее статьи, – что Хасегава отправила ее не просто поспать год в казарме, – погас свет, замигали красные фонари, раздался вой сирен и механический женский голос объявил: «Предупреждение: обнаружен биологический загрязнитель. Объявляю карантин. Всем оставаться на базе и ждать дальнейших указаний».
Схватив камеру, Николь выбежала за дверь и помчалась по коридору прямо в лазарет, сообразив, что бороться с биологической опасностью будут именно там.
И действительно, там уже была Прадхьюман, изо всех сил сжимавшая в руках кружку чего-то горячего, а также Степанян и местный доктор, сутулый мужчина по имени Чо Дук Парк.
На одной из кроватей кто-то лежал. Николь включила камеру и только потом поняла, что кто бы это ни был, все его лицо закрывало какое-то существо.
Это был один из морпехов. Заметив лейтенантскую нашивку на рукаве, Николь поняла, что это была Беренато.
– Какого черта здесь происходит? – спросил Степанян.
– Понятия не имею, – Парк пожал плечами. – Похоже на паразита. Я пытался его убрать, но ничего не вышло.
– Пытайтесь лучше, док.
– Все мои попытки приводят к снижению показателей жизнедеятельности. Полагаю, вы хотите, чтобы она осталась жива?
– Ну да, было бы неплохо.
– Тогда покиньте помещение. Дайте мне сделать мою работу.
Всплеснув руками, Степанян бросил: «Отлично», и ушел.
Николь стояла за спиной Парка и снимала все, что он делает. Он разными способами пытался убрать существо, но каждый раз срабатывала тревога, а Беренато начинала биться в конвульсиях.
Вскоре доктор оставил свои попытки, так как они только приносили Беренато еще больше мучений. А еще через некоторое время Николь прекратила снимать (так как доктор, молча наблюдающий за пациентом, – не самый увлекательный материал для репортажа) и отправилась немного вздремнуть в надежде, что ей не будут сниться кошмары о том, что показала ей Прадхьюман.
«Дремала» она больше двенадцати часов. А потом отправилась в лазарет и увидела, как Прадхьюман – сегодня она была более трезвая, чем во время их последней встречи – и Степанян стоят над Беренато и о чем-то спорят. Парка нигде не было.
– Мы должны убираться отсюда.
– Мы не можем оставить лейтенанта.
– Сержант, если мы оставим ее одну, она умрет. Если мы останемся здесь, то умрут все.
– Доктор сказал, ее нельзя трогать, сделаем только хуже. Но оставлять ее я отказываюсь.
