Говорящий-с-воронами

– А где живут остальные? – спросил Кар.

– По всему городу, – ответил Крамб. – Кого-то я знаю, кого-то нет. Много-много лет назад обычные люди знали про Бестий. Они не трогали нас, пока жили в мире с природой. Но потом все изменилось. Все началось с обвинений в ворожбе и колдовстве. Нескольких Бестий уничтожили. Потом кто-то прятался, кто-то сражался, отчего все стало только хуже. Многие династии Бестий… прервались. После этого выжившие научились хранить свой дар в секрете. Он обернулся проклятием.

– Династии Бестий, – повторил Кар. – Что это значит?

Крамб налил себе еще тыквенного супа.

– Сила Бестии переходит к ней от отца или матери, – ответил он. – Когда родитель Бестии умирает, дар переходит к старшему ребенку.

В комнате словно стало темнее. Кар пытался успокоить мятущиеся мысли.

– Значит, кто-то из моих родителей…

Крамб поднял голову:

– Ты действительно не знаешь?

– Не знаю чего? – спросил Кар.

Немного помолчав, Крамб ответил:

– Твоя мама… До тебя она была Говорящей-с-воронами.

До Кара медленно доходил смысл этих слов. Если Крамб говорил правду, то это значило лишь одно.

– Но если дар сейчас у меня, значит, и она…

Крамб и Пип переглянулись, и Крамб, мрачно кивнув, положил руку Кару на плечо:

– Мне очень жаль. Она давно умерла. Я думал, ты знаешь.

Кар уставился в свою миску с супом, чтобы другие не видели слез, застилавших ему глаза.

– Наверное, я знал, – сказал он.

Но на самом деле все эти годы он не терял надежды, что когда-нибудь она придет и заберет его.

– Она была храброй женщиной, – сказал Крамб. – Необыкновенной женщиной.

Сердце Кара подпрыгнуло:

– Ты знал ее?

Крамб покачал головой:

– Нет, но в детстве я несколько раз ее видел. Я бы не решился даже поздороваться с ней.

Вопросы роились в голове Кара. Он взглянул на воронов. Только Милки смотрел прямо, невидящим и в то же время честным взглядом. Хмур и Визг отводили глаза.

– Вы тоже знали, правда? – тихо спросил он у воронов. Вдруг все стало ясно: воспоминание о том, как вороны уносят его из окна. Мама приказала им так же, как он сделал это сегодня.

– Вы должны были знать, – повторил он громче. Он не мог больше сдерживать слезы. Лидия печально смотрела на него.

Наконец Хмур поднял клюв.

– Мы слышали об этом, – сказал он. – Весть дошла до нас. Но годы шли, а мы все не могли выбрать подходящее время, чтобы сказать тебе. Все было хорошо, и ты был в безопасности.

–?Но… – Кар шмыгнул носом и вытер слезы, – вы могли бы и сказать мне. Я ведь ничего не понимал все это время. Хмур, я думал, что они бросили меня.

– Они отослали тебя, чтобы ты был в безопасности, – ответил Хмур. – Он пришел за ними.

В комнате вдруг стало холоднее. Картинка вспыхнула у него перед глазами, яркая и пугающая, из того самого сна. Тело, отмеченное буквой М, восемь суставчатых лапок…

– Паучья Бестия, – сказал он.

Теперь уже Крамб удивленно обернулся к нему:

– Откуда ты…

– Я видел его во сне, – сказал Кар. – Я думаю, он как-то причастен и к убийству мисс Уоллес.

Он сглотнул, ему было тошно от сознания своей вины.

– Женщина в библиотеке? – спросил Крамб.

Кар рассказал Крамбу, что он видел: рисунок рядом с пожарной лестницей и плотная паутина на губах библиотекаря.

Даже под слоем грязи было видно, как лицо Крамба посерело. Кар заметил, что Пип дрожит.