Говорящий-с-воронами

– Челюсть и остальные, – сказал Крамб. Пока он был жив, они были его соратниками. Но рисовать его эмблему сейчас…

– Чего они хотят? – спросила Лидия.

Крамб поежился.

– Добрые Бестии живут в мире со своими животными, – сказал он, – а злые насаждают свою волю. Говорящий-с-пауками был хуже всех. Он называл себя «Сеятель Мрака».

Когда Кар услышал это имя, у него в мозгу что-то щелкнуло. Вот Лидия в библиотеке, рисует паука. Она сказала, что тело у него S-образной формы, а на спине – угловатая буква М. Сеятель Мрака.

Кар вздрогнул.

– Расскажи нам все, – попросил он.

Крамб не заставил себя упрашивать.

– Сеятелю Мрака не нравилось прятаться среди обычных людей. Он хотел власти. И тогда он собрал всех отщепенцев среди Бестий и попытался захватить город. Это случилось восемь лет назад.

– Темное Лето! – проговорила Лидия.

Крамб вздрогнул.

– Мне тогда было немногим больше лет, чем вам сейчас. Его главной задачей было найти добрых Бестий и… уничтожить их. И ему это почти удалось. Должно быть, твоя мама догадалась, что он придет за ней. Если бы Сеятель Мрака узнал о твоем существовании, он убил бы тебя так же, как и твоих родителей.

– А что стало с моим отцом? – спросил Кар.

– Его нашли рядом с ней, – ответил Крамб. – Он был вместе с твоей мамой и… заплатил ту же цену.

– Ох, Кар, – прошептала Лидия. – Мне так жаль.

Она взяла его за руку и чуть сжала ее.

Кару показалось, будто внутри у него что-то оборвалось. Надежда на то, что его родители еще живы, теперь растаяла окончательно. Каждое слово Крамба все больше проясняло прошлое. Родители вдруг перестали быть смутными призраками из сна, чьи лица растворялись в темноте, когда вороны уносили Кара прочь. Они стали живыми людьми, которые любили его и отдали свою жизнь ради того, чтобы спасти сына. Сердце Кара было готово разорваться.

– В исторических сводках сказано, что Темное Лето закончилось внезапно, – продолжил Крамб. – Дело в том, что Сеятель Мрака был убит. И это положило конец резне.

Тут он сел прямее, черты его лица стали жестче, он смотрел на огонь в жаровне.

– Мы сражались отчаянно – те, кто еще остался, – и один из наших убил его. Правда, на это ушли все наши силы. Многие погибли… – Казалось, что его глаза смотрят сквозь пламя.

– Разумеется, власти Блэкстоуна говорили только о росте преступной активности. Сказали, что виной всему массовый психоз. Без главаря, который направлял их, приспешники Сеятеля Мрака забыли об осторожности – и многих поймала полиция Блэкстоуна. Другие ушли в бега и затаились. Снова настали мирные времена – до сегодняшнего дня…

– Постой-ка, – сказала Лидия. – Ты сказал, что добрые Бестии убили Сеятеля Мрака. Но почему тогда его сторонники по- прежнему используют паучий знак? Тот рисунок на стене библиотеки? Что все это значит?

– Он ведь мертв, правда? – спросил Пип. Он вдруг заговорил совсем как маленький ребенок.

– Да, он мертв, – ответил Крамб, – но…

– Что «но»? – спросила Лидия.

Тут Кар заметил, что Милки нервничает, перья у него встопорщились.

– Я тоже видел знак Сеятеля Мрака, – сказал Крамб. – Вырезанный на парковой скамье. Нарисованный на капоте машины. Нацарапанный на стене склада у реки. Должно быть, его сторонники вновь собираются вместе. Поэтому мы и наткнулись на тебя, Кар, тогда, за рестораном, – мы осматривали город, чтобы проверить, все ли наши старые друзья в безопасности. Теперь я уверен, что нет. Опасность угрожает нам всем. – Он немного помолчал. – Я тоже видел странные сны, похожие на твой, Кар. Сны о пауках. Не знаю почему.

У Кара было чувство, что Крамб скрыл от них что-то – что-то важное.

– Но у тебя есть догадки, правда?

Крамб поднялся и отошел от жаровни. Его темный силуэт вырисовывался на фоне тускнеющего неба. Отойдя туда, где доски уже кончались, он погрузился в размышления, глядя на дремавших голубей. С минуту помолчав, он вернулся к остальным.

– Жизнь и смерть – все это не так просто, как кажется.

– Что тут сложного? – ответила Лидия. – Ты либо жив, либо мертв.